«Рань его», – мысленно шептала Ферия, – «рань его, Ромео, бей по ногам!»
В то время, как Ромео прилагал все усилия, чтобы отводить удары, Берган выглядел спокойным и расслабленным, будто кот, играющий с мышью. Но, как оказалось, «мышь» тоже умела кусаться. Почувствовав, что противник вроде как потерял бдительность, Ромео, используя свой невысокий рост как преимущество, сумел поднырнуть под руку Бергана и колющим ударом пронзить его бок. Но, поскольку в руках Гильденстерна был громоздкий двуручник а не быстрый смертоносный кинжал, или одноручный меч, удар прошел по касательной, едва пошатнув бывшего судью. В следующий миг Берган развернулся и вонзил Зенит прямиком в солнечное сплетение Гильденстерна. Все было кончено. Ферия невольно вскрикнула и вопреки правилам бросилась к своему товарищу. Тот все еще существовал, но темная радуга его крови столбом поднималась вверх, растворяясь в атмосфере. – Ромео!!!
Гильденстерн поднял на Ферию затухающий взор:
– Прости и… берегись! Саманта… – С ней все хорошо, я своими глазами видела. Она теперь дух света! – О Ферия, спасибо… Далее Ферия лишь беспомощно наблюдала, как древний дух вспыхнул и истаял, окончательно приняв смерть. Тогда же Ферия неосознанно сделала глубокий вдох, вобрав в себя часть темной радуги, и ощутив своих венах нечто весьма могущественное и древнее. На вкус эта сила была подобна дорогому вину вековой выдержки. Она влилась в кровь Ферии и стала частью ее. А вместе с силой пришла и ярость. Девушка медленно повернулась к бывшему судье. Ее кожа пылала: – Ну что, Берг, доволен? Тот рассмеялся резким, злобным смехом, словно когтями по стеклу, при этом его не до конца восстановившееся лицо исказила жуткая гримаса: – Это была всего лишь разминка Фея, пока что мне нечем гордиться! – Так вызови же меня! – О-о, смотрю, ты так этого хочешь! Нет, Фея, тебя я оставлю на десерт, моя сладенькая развратница. А сейчас… Жан, я вызываю тебя!!!
Ферия тут же схватилась за рукоять Галы:
– Нет!!! – О да!!! – Соблюдайте порядок!!! – громыхнула Аджора с трона Венат, – Берган, Розенкранц, деритесь!!! Кристалл ненадолго спустился вновь, исцелив победителя. Да ни у кого просто нет никаких шансов одолеть эту инфернальную машину смерти. Ферия хотела было отвернуться, как поступил до этого сам Жан, но вместо этого замерла на своем месте будто парализованная, не в силах отвести глаз от очередной убийственной драмы. Меч Жана не был двуручным и привычной формы. Он, скорее, напоминал разбойничий клинок, идеальный для нанесения молниеносных ударов. При всей своей мощи, Берган все же уступал в скорости и маневренности, этого нельзя было не признать. Быстрый как хлыст Жан со своей уникальной техникой и каверзными приемами, все же застал противника врасплох, поскольку тот ожидал очередного академического поединка. Не угадал. Это была уже не игра кошки с мышью, но борьба пса с осой, стремительной, точной и опасной. «Псу» оставалось лишь вертеться и щелкать пастью, в то время как «оса» всегда налетала с неожиданных сторон, не прекращая жалить. Чем-то техника Жана напомнила Ферии ее собственную во время поединка с Габрантом, но первая была более умелой и отточенной. Однако, и в ней крылся недостаток. У Жана не было возможности для хорошего замаха, и потому, все наносимые им повреждения носили поверхностный характер, больше зля противника, чем причиняя ему реальный ущерб. Все же, движения Бергана становились все более замедленными и вялыми, теперь он не столько атаковал, сколько оборонялся. Вот тогда у Ферии появилась вспыхнувшая яркой звездой надежда. Но Жан и сам начал уставать, теряя в точности атак, периодически опасно открываясь. А Берган вроде как этого не замечал, продолжая вяло обороняться. Словно… поддавался. Поняв, что задумал бывший судья, Ферия крикнула: – Жан, берегись!!! Но, к несчастью, было уже слишком поздно. Одним мощным ударом Берган нанес противнику смертельную диагональную рану от правого плеча до левого бока, перечеркнув белый крест на красном трико Жана. Из раны хлынул яркий оранжево-красный свет с синеватыми всполохами по краям. В отличие от Ромео, Жан не рухнул на колени. Остался стоять. Он повернул голову и, наконец, встретился взглядом с Ферией. В этом взгляде промелькнули не только сожаление с осуждением, но и понимание с принятием. Для Ферии этот прощальный взгляд стал карающим лезвием, проникшим в самое сердце и повернувшимся в нем. Мгновением позже Жан утратил физическую форму и превратился в сгусток света, напоминающий пламенную розу, затем возлюбленного Ферии окончательно не стало. Некоторое время девушка просто стояла и смотрела в никуда. Потом в опустевшем сознании появилась одна единственная мысль: Жан стоял слишком далеко. И ей не досталось ни капли его света. Ни единой капли.
Послышался злорадный смех и одновременно кто-то закричал. То был страшный, душераздирающий вопль. Ферия не сразу поняла, что кричит она сама:
– Неааат!!!! Нет, нет, нет, нет…
«Розенкранц и Гильденстерн мертвы».
Ферия рухнула на четвереньки, издавая сдавленные скулящие звуки. Глаза заволокла красная пелена. Она потеряла его. Потеряла уже второй раз. Второй и окончательный. Как теперь сможет она встать, сможет сражаться? Отец… она должна попытаться ради него, и ради… мести!!!
Моргнув, Ферия увидела стоящего поодаль Моргила. Он отвернулся, склонил голову и замер. Лишь ветер трепал его длинные черные волосы и одежды. Берган, напротив, улыбался и, вновь исцеленный, шел к ней. Не успела Ферия опомниться, как нога в тяжелом сапоге наступила ей на спину, придавив к каменной плите. – Умоляй о милости и быстро присоединишься к своей «даме червей». Заупрямишься – я буду делать это с тобой медленно и… очень больно. Тогда ты поймешь, насколько повезло твоим дружкам, моя сладенькая шлюшка. – Отец! – А, что?? Твоего папочки здесь нет, он тебе не поможет!
Вновь жестокий смех.
И в этот момент Ферия ощутила как ее отчаяние и боль трансформируются, переплавляются в ненависть, злость и неописуемую жажду мщения, по силе не уступающую извержению вулкана. Кровь девушки зажгло кислотным пламенем, а ногти скрежетнули по холодному камню. Растерзанная, страдающая Ферия вновь ушла, на сей раз добровольно, и ее место заняла безжалостная, непоколебимая Вирен. Медаль вновь повернулась скрытой стороной, и уже, наверное, повернулась окончательно. Душевные раны остались прежними, но в ипостаси Вирен они ощущалась иначе, не сковывали отчаянием, но побуждали к действию. – НЕТ!!!
Ферия вывернулась из-под сапога духа, и вскочила на ноги.
– Не дождешься, поганая тварь! Сейчас посмотрим, кому из нас действительно будет больно. Вот и пришла моя очередь, Берг!!!
====== Глава 32. ======
Перед глазами Ферии все еще стояла красноватая пелена, глаза жгло, в висках стучало, будто молотом по наковальне. Девушка сорвала глазную повязку и яростно потерла оба глаза. В этот момент что-то липкое и соленое потекло по ее левой щеке. Слезы? Нет, кровь. Густая и темная, будто деготь. Веко поврежденного глаза дрогнуло. Потом еще раз, и глаз открылся. Видя это, Берган отступил и его лицо подернулось туманом, на миг утратив форму. Словно дух собрался исчезнуть, но не смог этого сделать. – Какого Хаггата?!!
Ферия вытерла кровь с лица рукавом дублета, и ее губы невольно растянулись в хищной улыбке, которой позавидовал бы сам Берган.
– Я была слепа, но теперь прозрела. Ферия вновь обвела взглядом арену, оставшихся духов и оккурий. Даже используя Зрение, она никогда раньше не видела того, что смогла узреть сейчас. Энергетические поля, окружающие каждую сущность, и не в виде едва различимых колеблющихся аур. Теперь Ферия могла различать мельчайшие светящиеся волокна, пронизывающие поля наподобие кровеносной системы. Могла видеть яркие световые сгустки, основные средоточия энергии. У всех они были различных цветов, зависящих от крови эсперов, и у оккурий располагались иначе, нежели у духов. Тогда Ферия поняла, почему оккурии считаются неуязвимыми. Светящиеся точки в отверстиях их тел-коконов, видимые обычным зрением, служили лишь для поглощения энергии, а основные центры постоянно перемещались под неуязвимыми металлическими оболочками. И только когда один из центров совпадал с отверстием, сущности на пару мгновений теряли неуязвимость. Взглянув на себя, Ферия увидела примерно ту же картину. Ее собственные алые центры так же перемещались, но гораздо медленнее, а при отсутствии бронированной оболочки это мало что ей давало. Под конец Ферия взглянула на Аджору. Как оказалось, это присутствовало и у нее. Кем бы и чем бы не была эта Аджора, вряд ли она принадлежала к какой либо из известных рас, являясь, как и сама Ферия, чем-то сверхъестественным.