Лицо Гильденстерна вдруг сделалось пустым:
– Шекс… э, что? Ромео – мое настоящее имя, черт вас побери! – Уже побрал! – беззаботно рассмеялся Берган, – и, между прочим, я теперь сильнее тебя, Роми! – А перед этим тебя нагло поимела опальная оккурия! Такова была цена за твою теперешнюю силу, Берг? – Нет, Роми, ошибаешься, это я ее поимел! А тебя сотни лет имел Леа Монд, а, в итоге, так и оставил с носом! – Не факт. Должность первого советника тебе не абы что! Не так ли Ферия?
Девушка нервно дернула плечами:
– Там будет видно! – О, ну коли так… кстати, Берг, твой драгоценный подарок Ферия предложила Габранту, что бы тот в знак примирения передал его своему ненаглядному братцу Башу, тому самому, кто вместе со своей шайкой разделал тебя на горе Бур-Омисас! Иронично, не правда ли? – Прости, что ты сейчас сказал?! – Да вот только меч этот Габранту на хрен сдался, и, посему, бесславно остался валяться на песке побережья, пока какой-то охотник не подобрал его! Полагаю, сей меч много значил для тебя, а, Берг?
Лицо Бергана буквально потемнело, превратив его в истинного демона, каким, порой, бывал и Гильденстрн.
– Ферия, это правда?! – Если и правда, то тогда я не ведала, что творила! – А вот это мы сейчас узнаем!
Гильденстерн тем временем отступил на несколько шагов, кладя клинок на землю:
– С вашего позволения я откланиваюсь! Ферия, бери своего Скитальца и береги его, не разбрасывайся почем зря. Счастливо! Когда Ромео исчез в туманном воздухе, первым желанием Ферии было тут же последовать за ним. Но она остановила себя, ибо и он и Берган рассчитывали именно на это. Ферия с вызовом посмотрела на судью: – Даже если и так, даже если я намеренно оставила твой меч, разве ты забыл, что до моей потери памяти мы стали врагами? К тому же я получила кошмарную душевную травму, последствия которой останутся со мной на всю жизнь. Так чего же ты от меня хотел? Чтобы я твой Зенит и в постель брала? – Зачем ты только явилась ко мне?
Вот те раз!
– Так ты же меня сам позвал! Сказал, что тебе есть что мне сообщить! Как оказалось, оно того не стоило. Разве что, спасибо за советы, Берг. И прощай! – Побежишь к своему Гильденстерну? – А это уже не твое дело, куда и к кому я побегу! – Подлая приспособленка! Прямо как твой отец! Яблоко от яблони… – Что?! При очередном упоминании об ее отце, нервы Ферии натянулись будто тетива лука: – Значит, тебе все же о нем известно! Говори, что именно!!! – Ты тут, Фея, не командуй! А известно то, что он был подлецом, приспособленцем, интриганом, и, при этом, идиотом каких поискать! Думал, что он отличный шахматист и играет всеми, словно фигурами, а, в итоге, оказался лишь глупой пешкой, умудрившейся сбить саму себя, пытаясь дорваться до власти. Представляю, что бы было, если бы ему удалось осуществить задуманное, ха! А его смерть являлась просто вершиной идиотизма! Прости, но я над ней от души посмеялся! Вот что бывает, когда пытаешься угодить «и нашим, и вашим». Не совершай этих же ошибок, Фея! – Откуда ты все это узнал?!! – Мертвые знают многое! Но в конкретном случае – от Венат. Из ее воспоминаний. – Но ведь мой отец был простым курьером! – Разумеется. Но это отнюдь не значит, что он пробыл им всю жизнь! Хотя... – Ты знал его? – Ну да, вроде того! – Имя, назови мне его имя!!! Ферия попыталась проникнуть в разум судьи, но сразу получила удар почти что видимым, и весьма осязаемым ментальным кнутом, едва устояв на ногах. А Берган прошипел: – Обойдешься! Я все сказал! Гнилая яблоня – гнилое и яблочко!
Ферия сделала шаг назад, потом еще один. Исчезнуть, бежать без оглядки. Девушка закрыла лицо руками и растворилась в воздухе.
====== Глава 6. ======
Ферия перемещалась несколько раз, оказываясь в самых неожиданных местах, прежде чем остановилась на темной пещере без входа, толком не помня, когда она здесь побывала. Воздух пещеры был наполнен туманом, но вовсе не казался спертым, как могло быть. Вряд ли кто-либо здесь нарушит ее покой. Ромео, а, тем более, Берган, не должны знать об этом месте. Кроме того, именно здесь Ферия получила свой аурацит. Да, теперь она вспомнила. Пещера под горой Бур-Омисас. Девушка не переставала думать о том, что сказал ей Берган касательно ее отца. Это очень тяжело принять, когда твой потенциальный враг знает о тебе больше, чем ты сам. Или… нет, наверняка треклятый судья лгал, чтобы внести в ее несчастную душу еще большую смуту. Он ведь не назвал ни одного конкретного факта. От такого подонка, как Берган, можно ожидать всего. На этом Ферия заставила себя успокоиться и закрыть эту тему. Дабы немного отвлечься, девушка принялась разглядывать барельефы на каменных стенах пещеры. На одной из них был изображен молодой кудрявый рыцарь, сражающийся с чудовищным драконом. По всей видимости, это были Зигфрид и Фафнир. Пусть мертвый этот сукин сын болтает что угодно, но она-то знает правду. Зигфрид реален, и этот барельеф – наглядное тому подтверждение. Другой барельеф, на противоположной стене, так же изображал батальную сцену. Здесь несколько рыцарей в крылатых шлемах и верхом на чокобо бились с грозным воином на чудовищном слейпнире, чей гребень состоял из длинных зигзагообразных выступов. Лезвие меча самого воина так же имело ассиметричную зигзагообразную форму, постепенно выпрямляющуюся к гарде. Но самым запоминающимся было лицо мужчины. Одна половина выглядела обычной, а вторая была будто покрыта шрамами, имеющими рисунок крыла демона. Надпись внизу гласила: «Воинство Света против Фериена Бессмертного, губителя человечества».
Фериен… это имя было явно созвучно с ее собственным.
После прочтения надписи, Ферию вдруг обуял невообразимый ужас. Девушка, хватаясь за свой аурацит, словно за спасительную соломинку, попятилась на другой конец пещеры, и прижалась к лапам чокобо Зигфрида. Девушке стало не только страшно, но безгранично одиноко, и выход был только один. Сдавленным голосом девушка произнесла: – Залира, приди ко мне!
Через мгновение пред Ферией предстал темный серафим:
– Вот я, моя госпожа! Приказывай. – Что с тобой случилось, Залира? Не слышу привычного сарказма. – Времена изменились. И ты тоже! – Я, наверное, сейчас скажу несусветную глупость, но мог бы ты исполнить мое самое большое желание, убить меня? – Разумеется нет! Слушай, госпожа, отчего ты так сопротивляешься своему предназначению, почему отвергаешь судьбу? – Изначально это не было моим выбором! Будь оно все проклято, Залира, я не хочу становиться преемницей Властителя всей тьмы, не хочу жертв, разрушений и страданий, которые непременно последуют после моего официального избрания. Я слишком хорошо знаю, каково это! – Тогда чего же ты хочешь? Счастья, любви и мира во всем мире? – Не надо утрировать! – Ты же сама заключила соглашение с Властителем, поклявшись верно служить ему! А теперь на попятную? – Хорошо, скажу правду. Лордом Греха по праву должен был стать Жан! А я... я, во-первых ничего не сделала, во-вторых не потянуть такую ношу! – Жан показал, что опасен и неуправляем. Но, думаю, его оставят, дабы управлять через него тобой. – Дьявол, нет! Я ведь не имею права передать это проклятье другому, как было прежде? – Увы. Правила изменились. – А если я все же погибну? – Это не пройдет. Если даже твоя физическая оболочка окажется уничтожена, ты останешься духом тьмы. И тебе подыщут иную оболочку. – А есть способ уничтожить духа тьмы? – Есть. Но я тебе никогда его не назову. – Последний вопрос. Известно ли тебе что-нибудь о моем отце? – Хочешь узнать об отце, спроси у своей матери! – Моя мать мертва!!! – Знаю, прости. Но о твоем отце мне ничего не известно. Мы, эсперы, отнюдь не всевидящие оккуриии. Посему и проиграли им. Это все, госпожа? – Есть еще кое-что. Залира, будь так добр, убей Сида!!! Я передам его образ прямиком в твою голову! – Я не могу этого сделать. Он под протекцией оккурии Венат. С твоей властью ты можешь сделать это сама! – Да, Залира, много от тебя пользы! – Поаккуратнее с выражениями, госпожа! До встречи! Ферия сама не помнила, как заснула. К счастью, никаких снов она не видела. А разбудил ее чей-то пристальный взгляд.
Девушка сразу вскочила и схватилась за рукоять клинка. Напротив стояли две совершенно незнакомые ей личности. Хотя, нет, знакомые. По воспоминаниям Ромео, Гриссома и... ее собственным. Бледный худой блондин и широкоплечий грубоватый брюнет. Имя блондина Ферия помнила, Сидней, а брюнета – нет. Не успела девушка ничего толком решить, как брюнет подскочил к ней и дал наотмашь по лицу. А кода Ферия от удара упала навзничь, двинул ногой в ребра. Но Сидней схватил своего товарища за руку: