Нэйл тогда поведал мне свою историю: его родители, китайцы, воспитывали сына в духе стойкой ненависти к Мао. Неудивительно, что желание работать в ЦРУ в ту пору казалось ему вполне логичным. «Я был идеалистом и, прибыв в первый раз в Джакарту в 1981 году, искренне считал нашим долгом не допустить в Индонезии засилья “комми” (коммунистов)», — рассказывал Нэйл. Со своими иллюзиями он расстался лишь восемь лет спустя, в 1989 году, когда американские войска вторглись в Панаму. Эта акция, по его мнению, могла восстановить против Америки весь мир. По этим соображениям он оставил государственную службу и занялся «частной практикой».
В 2005 году он снова оказался в Индонезии; ему предстояло возглавить охрану одного из восстанавливающихся после удара цунами объектов на западном побережье острова Суматра, в провинции Ачех, от местных повстанческих групп. «Бог ты мой, в эту последнюю поездку у меня будто глаза раскрылись, — рассказывал Нэйл. — На первый взгляд Джакарта выглядит как типичный крупный современный город — небоскребы в огнях, шикарные отели и все такое. А стоит приглядеться — ужас берет от того, что творится вокруг… Все стало хуже некуда. Пышно расцвела коррупция. А ведь это наших рук дело».
Отвечая на мой вопрос, что же заставило его после ухода из ЦРУ посвятить себя сходной профессии, Нэйл сказал: «Это все, что я умею в жизни, — и прибавил второй довод, из тех, что мне часто приходилось слышать от бывших “шакалов”: — И чем еще можно пощекотать себе нервы? Я уже привык к выбросам адреналина, без этого жизнь пресна. Парашютисты и мотогонщики находят кайф в скорости — но это не идет ни в какое сравнение с тем, что ощущаешь, оказываясь лицом к лицу с противником, который хочет тебя убить».
От подобных рассуждений у меня холодок пробегает по спине. Мне сразу же вспоминаются отец и другие ветераны Второй мировой. Интересно, каково бы им было узнать, что наши процветающие корпорации и правительство толкают людей убивать себе подобных ради смертоубийства как такового? Во время написания «Исповеди» я содрогался от чувства вины и желания покаяться в содеянном. Теперь же мне открылось, что пагубные последствия этой грязной работы куда глубже и страшнее, чем я мог предположить.
7
Массовые убийства с благословения Штатов
События в Восточном Тиморе, которые разворачивались как раз в то время, когда я обживался в Уджунгпанданге, служат одним из самых ужасающих примеров попрания властями Индонезии прав человека и уничтожения окружающей среды. Восточный Тимор, как и Сулавеси, — одна из отдаленных провинций Индонезии, где помимо золота и марганца имеются богатые запасы нефти и природного газа.
Однако в отличие от того же Сулавеси, который всегда был индонезийской территорией, Восточный Тимор на протяжении четырех веков сохранял статус португальской колонии. Хотя в Индонезии 90 % населения исповедуют ислам, жители Восточного Тимора в подавляющем большинстве принадлежат к римско-католической церкви.
28 ноября 1975 года Восточный Тимор объявил о своей независимости от Португалии, которой ему довелось попользоваться всего девять дней. На десятый Индонезия ввела на эту часть острова свои войска; жестокая оккупация сопровождалась массовыми расправами с местным населением. Всего погибло около 200 тысяч человек — треть населения Восточного Тимора[3].
Согласно документам, преданным гласности архивами Агентства национальной безопасности, американское правительство не только поставляло режиму Сухарто оружие для массовой расправы над тиморцами, но и открыто одобряло агрессию. Как свидетельствуют документы, накануне операции по вторжению, 6 декабря 1975 года президент США Джеральд Форд и госсекретарь Генри Киссинджер встретились с Сухарто и одобрили его план операции, которая и началась на следующий день. Как стало известно, впоследствии, в 1977 году, администрация следующего президента, Картера, наложила запрет на рассекречивание этой информации.
Спустя 35 лет Джоао Карраскалао, брат бывшего губернатора Восточного Тимора и политический лидер, пребывающий все эти годы в ссылке, рассказал Эми Гудман, ведущей радиопрограммы Democracy Now! что прибыл в Джакарту всего за час до того, как там приземлился самолет с президентом Фордом и госсекретарем Киссинджером. В ту же ночь один из высших чиновников администрации Сухарто, полковник Суйанто, сообщил ему, что США дали диктатору зеленую улицу для вторжения в Восточный Тимор.
3
Goodman, Amy, with Divid Goodman.