Министр иностранных дел Шигенори Того еще не получил от Сато отчета об итогах этой встречи, но уже 12 июля послал Сато письмо, в котором рекомендовал ему сделать следующий шаг, проинформировав СССР об «имперской воле» закончить войну. В сущности, Того пытался заручиться помощью СССР как посредника при заключении мира на условиях, которые были бы приемлемы для японцев. Но это послание показывало, что пространство для нахождения компромисса предельно узкое:
Его Величество Император, обеспокоенный тем фактом, что текущая война ежедневно умножает зло и увеличивает количество жертв среди солдат всех воюющих государств, от всего сердца желает ее скорейшего завершения. Но до тех пор, пока Великобритания и Соединенные Штаты Америки настаивают на безоговорочной капитуляции, Японской Империи не остается другого выхода, кроме как всеми силами сражаться до конца — за честь и само существование Родины.
18 июля Сато написал Того ответное письмо, в котором доказывал, что безоговорочная капитуляция (либо нечто очень близкое к ней) — все, на что может рассчитывать Япония. В следующем письме от 20 июля он предполагал, что капитуляция, по условиям которой институты японской империи будут сохранены, может устроить Союзников. Он настаивал, что верность долгу и чести — это, конечно, прекрасно, но совершенно бессмысленно доказывать свою преданность, разрушая государство.
Ответ Того от 21 июля был весьма экспрессивный:
На безоговорочную капитуляцию (меня проинформировали о вашем сообщении от 18 июля) мы согласиться не можем ни при каких условиях. Даже если война продолжится и станет ясно, что она будет еще более кровопролитной, вся страна как один человек выступит против врага согласно имперской воле. Следует не допустить такого, поскольку нам нужен мир, а не так называемая безоговорочная капитуляция при содействии России.
Представление Того о целой стране, которая восстает против врага как один воин, было центральным принципом кецу-го — военной стратегии, направленной на ослабление американской решимости путем нанесения максимального ущерба живой силе противника на начальных этапах ожидавшегося вторжения Союзников на японские острова. Япония строила свою национальную безопасность, планируя «специальную атаку», под которой понималась практика нанесения ущерба противнику ценой собственной жизни (камикадзе), и сформировала Национальную программу обороны, в соответствии с которой все годные к военной службе граждане, как мужчины, так и женщины, вооружались бамбуковыми копьями.
Операция «Даунфол», в ходе которой планировалось вторжение Союзников в Японию, должна была начинаться с операции «Олимпик» — нападения на Кюсю, самый юго-западный из пяти крупнейших островов японского архипелага. К операции планировали приступить 1 ноября 1945 года. После захвата Кюсю остров служил бы воздушной и морской базой для развертывания операции «Коронет», целью которого было взятие самого Токио. Эти действия предварительно наметили на 1 марта 1946 года. При подготовке «Олимпика» предполагалось, что японцы смогут расположить на Кюсю не больше шести дивизий, что было вполовину меньше предполагаемого количества американских войск вторжения. Кроме того, на Кюсю могли быть дислоцированы 2500–3000 самолетов. Перехватываемые военные радиосообщения (в отличие от дипломатических) свидетельствовали о стягивании на Кюсю гораздо более значительных японских сил, полностью подрывая предположения, на основании которых строилась операция «Олимпик».
Оценки возможных потерь американской живой силы значительно варьировались. В боях за Окинаву погибли или пропали без вести около 12 500 американцев, притом что потери японцев составили около 100 000 убитыми. Никто не питал иллюзий относительно того, сколь высокую цену придется заплатить за захват всей Японии.
Тем не менее Стимсон верил, что японцы способны трезво оценить ситуацию. Рузвельт определил безоговорочную капитуляцию японской армии как национальную цель войны еще в 1943 году. Ранее Стимсон выступал за смягчение американской позиции путем предложения концессий, касающихся Императора и имперских институтов, которые он охарактеризовал как «эквивалент безоговорочной капитуляции». В этом, по мнению Стимсона, заключалась вся разница, от этого зависели прием или отклонение Японией ультиматума, который сейчас готовился в Потсдаме. Вся проблема заключалась в слове «безоговорочная». Дипломатическое резюме разведданных «Магии» от 22 июля свидетельствовало, что если бы в окончательной версии ультиматума это слово присутствовало, Того его сразу же отклонил бы.