— Всё безнадежно? — прямо спросила Светлана. — Никого не спасти?
— Скорее наоборот, надежда есть, — ответил я.
— Хватит тянуть кота за это самое, — с раздражением сказал Алексей, — выкладывайте, до чего там додумались.
Не люблю хамов. Особенно если они молодые и ничего примечательного из себя не представляют.
— А давайте-ка поменяемся местами, — сложив руки, заявил я студенту. — Вы думайте, а я буду критиковать. Чего я один за всех отдуваюсь?
— Эдуард Михайлович, извините нас, — вмешалась Светлана, — это всё нервы.
— Будем считать, что инцидента не было, — я примирительно кивнул. — Если я что-то не так скажу, поправьте меня. Итак, мы умеем ненадолго нейтрализовать непонятное воздействие, мы знаем теперь, что оно вырубает что-то в лимбической системе. И…
— …и что это непонятное пси-воздействие еще присутствует, — закончил Алексей.
— Хорошая у нас молодежь, — похвалил я.
— Возникает еще вопрос, почему нас это воздействие не взяло? — спросила Светлана, задумчиво смотря куда-то вдаль. — Получается, наш мозг чем-то отличается от мозга прочих.
— Да, это тоже важный вывод, — согласился я. — Но сейчас главное — попытаться устранить это неизвестное воздействие.
— И как мы это сделаем? — умничал студент. — Рубильника не наблюдается.
— Тогда надо найти того, у кого он есть, — ответил я.
— Не понимаю… — сморщилась Светлана.
— Смотрите, где должно находиться это нечто, чтобы охватить всё население Земли? — спросил я.
— В космосе? — удивился Алексей.
— Скорее всего, там, — согласился я, — причем должна быть целая сеть таких станций.
— Заговор какой-то, — с недоверием заметила Светлана, — может, тогда уже пришельцев предположить?
— Ага, злобные пришельцы чем-то долбанули по нам и сейчас готовятся к вторжению, чтобы захватить наши ресурсы, — съязвил Алексей, — похоже на фантастику, и не самую оригинальную.
— В каком-то смысле такой вариант вполне возможен, — согласился я. — Но не будем плодить сущности сверх необходимого.
— Тогда американцы? — предположила Светлана. — Или китайцы?
— Сами по себе стукнули? — спросил Алексей. — Нажали не ту кнопку по ошибке.
— Даже не знаю, какой вариант ужаснее, — покачала головой Светлана. — Знать, что гибель человечества — это дело наших собственных рук. Или что это такой привет от братьев по разуму.
— Если это самоуничтожение, то военные скажут нам, так это или нет, — отозвался я, — уж у кого, как не у них, искать ответ на этот вопрос.
— Какие военные, что еще вы придумали? — с подозрением спросил Алексей.
— Как временно привести в чувство замершего, мы теперь знаем, — спокойно ответил я, — и надо попробовать привести в чувство военных. Поедем в министерство обороны и будем оживлять всех шишек. Есть же у них какой-то план икс на такой случай. Или они что-нибудь успели зафиксировать перед замиранием.
— А дальше? — спросила Светлана.
— По обстановке, — бросил я. — Вернее, по картине, которая сложится. Ну, если не они, то кто еще обладает информацией о всяких тайнах? В любом случае, мы немного сейчас знаем.
Национальный центр управления обороной на Фрунзенской набережной равнодушно смотрел на замерший город. Знамена на фасаде окаменели в вечном параде, словно воодушевляя застывших с ружьями наперевес солдат под самой крышей здания. Сейчас как никогда стиль дома соответствовал уснувшему городу и людям. На входе замерла охрана, строго глядя в никуда. Судя по обстановке внутри, никакой тревоги не было. Когда случилась катастрофа, все занимались своими обычными делами. Вот группа молодых офицеров сбилась в кружок, наверное, что-то обсуждали. Важный генерал в сопровождении пары адъютантов застыл около входа, так и не успев сделать шаг.
После просторного и залитого светом фойе мы попали в длинные печальные коридоры. Приводить в себя простого капитана представлялось пустой тратой времени, так я размышлял. Если уже оживлять, то какую-то важную птицу, вроде старшего дежурного центра или хотя бы заместителя министра. Либо взять «языка», чтобы уже тот вывел на нужного человека. Мы выбрали второй вариант.
— Пить…
Это было первое, что произнес капитан с красной повязкой «дежурный» на рукаве после инъекции лекарства. Потом он кинулся к телефону и начал куда-то названивать. Наверное, своему начальству. Звонил он долго, и каждый раз, набирая номер, тихо ругался. Бросив трубку, начал листать какой-то журнал на посту.