— Ах да, ученик мессера Тосканелли… Ну и как поживаешь, юноша?
— Прекрасно, мастер Андреа.
— Во-первых, я познакомлю его с Тистой, другим нашим учеником, — они будут жить в одной комнате.
— Мессер Тосканелли ничего больше не говорил тебе об этом мальчике?
— Только то, что он очень умен и сообразителен, — сказал Верроккьо. — Я должен научить его всему, чему смогу, и возвратить мессеру Тосканелли. Он хорошо рисует, так что, возможно, быть художником — его судьба.
— Мессер Тосканелли просил меня присмотреть за мальчиком.
— Подсыпать ему яду в молочко, что ли? — рассмеялся Верроккьо, и Леонардо не смог сдержать улыбки.
— Я постараюсь, чтобы он не слишком часто бывал у шлюх.
— Но бордели должны стать частью моего образования, — честно сказал Никколо. — Мастер Тосканелли слишком стар, чтобы водить меня туда, так что я ходил с мессером Деи.
— А, так ты там бывал, — сказал Верроккьо.
— Где же еще можно изучать государственную политику?
— И кто же тебе это сказал? — поинтересовался Верроккьо.
— На это отвечу я, — сказал Леонардо. — Звучит похоже на мессера Тосканелли, но он, наверно, шутил.
— Нет, Леонардо, вовсе нет, — сказал Никколо. — Он говорил, что улицы и публичные дома — лучшие учителя, ибо люди низки и их всегда следует искать там, где они удовлетворяют свои вожделения. Всего-то и нужно — понаблюдать и послушать важных особ, когда они навеселе. Но если хочешь знать, чем крутится мир, надо уметь слушать также и чернь. И еще нужно покровительство…
— Мальчик может жить со мной. — Леонардо, улыбаясь, потряс головой. — Пусть попросит Тисту положить ему тюфяк на полу.
— Отлично, — сказал Верроккьо. — Думаю, однако, тебе пора выступать, не то гости удерут на улицу. — Он глянул на Макиавелли и криво усмехнулся. — Ты обещал колдовство, — сказал он. — А у нас важные гости.
— Да, — сказал Леонардо, — но мне надо чуть-чуть времени…
— Слушайте все! — тут же прокричал Верроккьо. — Среди нас — непревзойденный мастер фокусов и волшебства Леонардо да Винчи, тот самый, что изобрел машину, которая может поднять человека в воздух, как птицу, что может налить вино в другую обыкновенную жидкость и тем зажечь ее, не пользуясь огнивом или иным огнем.
Тут Верроккьо, в свою очередь, был прерван Лоренцо Медичи. Хотя многие гости засмеялись при словах о летающей машине, Лоренцо не смеялся. Он оставил свой кружок и стоял в центре комнаты, неподалеку от Андреа дель Верроккьо и Леонардо.
— Мой любезный друг Андреа часто рассказывал мне о твоих исследованиях, Леонардо, — с легким сарказмом сказал Лоренцо. — Но как же ты намерен устроить это чудо с полетом? Ведь не с помощью же рычагов и блоков. Уж не призовешь ли ты чарами летающего зверя Гериона, чтобы спуститься на нем в адские круги, как сделал Данте, если верить книгам? Или просто нарисуешь себя на небе?
Все засмеялись, а Леонардо, который не осмелился перебить Лоренцо, объяснил:
— Вне всякого сомнения, ваше великолепие, вы видели, как биение крыльями о воздух поднимает тяжелого орла в высокие разреженные слои, почти к сфере изначального пламени. Воздух в движении можно видеть на море, когда он наполняет паруса и тянет тяжело груженные суда. Точно так же может человек с крыльями, достаточно большими и точно устроенными, преодолеть сопротивление воздуха и, используя его, подчинить его себе и подняться ввысь. В конце концов, — продолжал Леонардо, — и птица не более чем инструмент, работающий по законам математики, и человек может повторить все ее движения.
— Но человек — не птица, — сказал Лоренцо. — У птицы есть сухожилия и мускулы несравненно более сильные, чем у человека. Если бы мы были устроены так, чтобы иметь крылья, Всемогущий дал бы их нам.
— Вы считаете, что мы слишком слабы, чтобы летать?
— Я думаю, очевидность приведет разумного наблюдателя к такому выводу.
— Вы наверняка видели, — сказал Леонардо, — как соколы несут уток, а орлы зайцев, и бывают случаи, когда этим крылатым охотникам приходится удваивать скорость, чтобы нагнать дичь. Но им нужно очень немного сил, чтобы поддерживать себя в воздухе и балансировать на крыльях, простирая их на пути ветра и так направляя полет. Довольно легкого движения крыл, и чем больше птица, тем медленнее движение. С человеком то же самое, ибо в ногах у нас больше силы, чем требуется нам, чтобы поддержать себя. Чтобы убедиться в этом, взгляните на следы человека в песке на морском берегу. После прикажите второму человеку взобраться первому на плечи — и увидите, насколько глубже станут следы. Но снимите второго человека со спины первого, прикажите первому подпрыгнуть как можно выше — и вы увидите, что от прыжка остался более глубокий след, чем тот, что оставлен человеком с двойным весом. Таково двойное доказательство того, что в ногах у людей вдвое больше сил, чем надо им для поддержки себя… более чем достаточно, чтобы летать, как птицы.