Первая стадия — отключение от мира чувств и ощущение путешествия через темноту. Часто шаманы испытывают при этом такую сильную боль, словно их тело разрывается на части.
Вторая стадия — море света, часто с перемещающейся сетью геометрических узоров — так называемая матрица.
Третья стадия — узоры образуют фигуры, как правило змей или полулюдей-полуживотных, часто с изменчивыми полупрозрачными телами.
И последняя стадия — когда транс ослабевает, шаман ощущает в себе прилив сверхъестественных сил, среди которых способность исцелять, получать информацию о врагах, оказывать прямое воздействие на животных, а также дар пророчества.
Все это хорошо согласуется с описаниями обрядов посвящения в школах мистерий, которые мы рассматривали. Грег Якобс из Гарвардской медицинской школы говорит, что, используя шаманские техники, мы можем вводить себя в мощные первобытные состояния сознания.
Но с точки зрения современных посвященных пример шаманизма может быть полезным только до тех пор, пока мы пытаемся лучше понять школы мистерий и тайные общества. Многие картины, созданные представителями шаманских культур под влиянием пережитых ими состояний экстатического транса, поразительно красивы, но они не дают величественной и всеобъемлющей панорамы духовных миров, которую можно увидеть, например, на потолках храмов в Эдфу или на острове Филе. Более того, по-видимому, шаманы имеют дело с существами низших уровней, а не с величественными богами, с которыми общаются храмовые жрецы.
Итак, по мнению современных посвященных учителей любой шаманизм, будь то обряды древних гуннских или монгольских орд, или ритуалы, которые сегодня практикуют сангома в Южной Африке, представляет собой выродившуюся форму некогда могущественного изначального видения.
Мы снова видим, что в тайной истории все перевернуто с ног на голову и вывернуто наизнанку. Согласно общепринятой истории, религии ранних стадий развития человеческого общества характеризовались анимизмом и тотемизмом, после чего эволюционировали в сложные космологии великих древних цивилизаций. В тайной истории изначальное человеческое видение было сложным, утонченным и могущественным, и лишь позднее оно выродилось в анимизм, тотемизм и шаманизм.
Соплеменники Аттилы практиковали шаманизм, открывавший им доступ в духовные миры, чему могли бы позавидовать многие церковники, но это был возврат к примитивизму. Такая практика шла вразрез с импульсом эволюции человеческого сознания, который был задан Пифагором и Платоном, а затем откорректирован Иисусом Христом и святым Павлом. Эта эволюция имела перед собой прекрасную цель — чтобы все люди обрели способность получать радость от своей личной интеллектуальной силы, а также могли по своему желанию свободно, быстро и с любовью перемещаться не только в материальном мире, но и через духовные миры.
Употребление наркотических средств, разумеется, составляет значительную часть современной практики шаманизма, но большинство современных посвященных учителей запрещают использовать такие средства для достижения духовных миров. Учителя говорят о том, что опыт общения с духовными мирами необходимо приобретать, когда разум и все основные умственные способности находятся в незамутненном или, еще лучше, просветленном состоянии. С другой стороны, входить в духовные миры под воздействием наркотиков — значит действовать без должной подготовки, а это может привести к открытию портала в демоническое измерение, который потом нельзя будет закрыть.
В 453 году, когда Аттила готовился отпраздновать свадьбу с гладкокожей девицей знатного рода (у него уже было несколько сотен жен), он был мужчиной во цвете лет, полным жизненных сил, готовым лицезреть крушение
Римской империи. Все шло к тому, что нежный росток новой стадии человеческого сознания погибнет в зародыше.
Но однажды наутро Аттилу нашли мертвым. Он задохнулся от сильного носового кровотечения.
«Верую, ибо абсурдно». Эта знаменитая фраза первого латиноязычного отца церкви Тертуллиана оказала влияние на многих мыслителей конца XIX и первой половины XX века.
Мы можем представить, какой абсурдной могла казаться жизнь гражданину Римской империи в дни ее заката. Он жил в разочаровавшемся мире, где великие духовные истины, служившие основой для цивилизаций Древнего мира, оказались поставленными под сомнение. Они больше не соответствовали его личному опыту. Пан давно был мертв, а оракулы погрузились в молчание. Боги казались не более чем пустыми, абстрактными концепциями, в то время как настоящие живые идеи обитали в царстве науки и технологии, в теории атомов Лукреция, в удивительных инженерных проектах — акведуках, дренажных системах и тысячемильных дорогах — которые осуществлялись повсюду. Духовные истины были вытеснены грубыми политическими и экономическими реалиями.