Дрезина пропитана какой-то слизью, скользят ноги, пришлось еще повозиться с полчаса, забрасываем дно бетонной крошкой. Ну, вот, белее менее.
Стронулись с места, вероятно вовремя, так как вновь видим красные огоньки глаз огромных крыс. Одна из них всё же выпрыгивает на пути, но Осман не церемонится, срезает очередью из автомата, бьём её корпусом дрезины и устремляемся в путь, прямиком в чёрный зев туннеля.
Под перестук колёс немного расслабляемся, ветром несколько сдувает мерзкий запах, да и принюхались уже, даже Катя перестала охать и стонать, она совсем не переносит дурные запахи.
На полном ходу выскакиваем на какую-то станцию, хотел было остановит дрезину, но вижу множество непонятных силуэтов, бесцельно бродящих по перрону, может люди, а может, что похуже, не стал рисковать, ещё больше отпускаю рычаг, со свистом проскакиваем мимо. Кошусь назад, тёмные тени прыгают на шпалы, расставив руки, бредут в нашем направлении, но им не угнаться за нами.
— Это зомби? — клацает зубами Ли.
— Наверное, — с неохотой говорит Эдик.
Как странно, но он сильно побледнел. Вероятно, что касается разума человеческого, для него святое, здесь же — пугающая пустота. Ни проблеска мыслей, полное отсутствие души, одно лишь неразборчивое мычание, но, вскоре и оно затихает.
— Серебряные пули их не остановят, если б не дрезина, станцию не прошли. Эх, Ритка, спасибо тебе, — Катя неожиданно шмыгает носом.
Через некоторое время в стенах туннеля обнаруживаются обвалы, кругом валяются каменные глыбы, но с путей их кто-то убрал. Рельсы полностью скрываются под водой, здесь бьют подземные источники, но, проехать ещё можно, правда, пришлось существенно сбавить скорость.
Ледяная до ужаса вода захлёстывает через борта дрезины, весьма неприятно. Словно плывём, вся надежда, что нет провалов, иначе окажемся в воде, а Катя плавает плохо и выбраться отсюда некуда, по бокам скользкие стены.
Прекрасно понимаю, благодаря дрезине мы достаточно легко миновали тщательно организованную ловушку, пешими, даже если смогли прорваться сквозь заслон из полчищ зомби, впереди ждала бы водная преграда, без дрезины не пройти и лишённые души существа рано или поздно настигли б нас.
Лучи фонарей пляшут по воде, что-то мне подсказывает, в глубине таится враждебная человеку сила. С напряжённым вниманием вглядываюсь в мутные воды. Вроде как тени мелькают, неужели и здесь нас поджидает опасность.
Словно рыбина плеснула по воде хвостом, и в следующую секунду мертвенно- бледное тело ткнулось в борт дрезины и мгновенно отскочило в сторону от града из серебряных пуль, Осман и Ли, стоящие у борта, успели заметить приблизившуюся тварь.
— Зачем? Может это безобидное существо, — взволновался Эдуард, страдальчески возведя брови вверх.
— Ну, да, — Ли дёргается в омерзении, — видели бы вы эту гадину, как раздутая жаба, — в раскосых глазах светится решимость, парень явно быстро осваивается.
— Здесь добрых нет, — раздувает ноздри аварец, глаза покраснели как у разъярённого быка. Он ещё раз стреляет в воду. — Вроде как зацепил, — с удовлетворением говорит Осман, оттирая пот с толстой шеи.
В следующую секунду дрезина наезжает на скрытое в воде препятствие, резко тормозит, от толчка хватаемся за борта. Краем глаза замечаю тонкие как ветки пальцы и, мгновенно из воды выпрыгивает маленькое, горбатое существо, брюхатое, с сучковатыми руками, обдаёт холодом, обхватывает Эдика лапами и утаскивает в воду. Не раздумывая, ныряю следом. Вода обожгла, словно кипяток, одежда вмиг отяжелела, шарю под водой руками, к счастью цепляю ногу друга, тяну на себя. Кто-то с невероятной силой, яростно тащит его в сторону. Упираюсь об рельсы, стискиваю зубы, умру, но не отпущу друга. С дрезины ещё кто-то прыгает, помогает мне, с общими усилиями вытягиваем Эдика на поверхность, он с шумом вдыхает воздух, славу богу не захлебнулся.
Вблизи вижу безобразную морду дряхлой старухи, тонкие губы вытягиваются в мою сторону, бью локтём, попадаю, словно в резину, но тварь заголосила как раненая обезьяна, пытается укусить, но получает кулаком прямо в рот от моего помощника.
— Гадина, получай ещё! — оказывается это Герман Ли. Он мастерски наносит боковой удар, я, снизу в челюсть. Хрустят косточки, из-за рта вываливаются зубы, тварь истерично орёт, плюётся, но Эдика не отпускает. Мне становится не по себе, она обладает чудовищной силой. Внезапно вижу в отдалении, всплывают несколько безобразных голов, мутные глаза тускло светятся в темноте, ещё один момент и они будут рядом.
На помощь приходит Осман, рыча как зверь, безумно вращая глазами, режет горло мерзкому существе. Брызгает белёсая жидкость, шея свешивается на тонком позвоночнике, наконец-то она отпускает свою жертву, отплывает, болтая почти перерезанной головой. С ужасом замечаю, как шея быстро срастается.
— Бежим! — ору я, тащу Эдика за собой. Звучат автоматные выстрелы, они отпугивают приблизившихся других существ.
— Быстрее!!! — надрывается Катя, непрерывно, стреляя.
Помогая друг другу, переваливаем через борт. Хватаю брошенный автомат, присоединяюсь к Кате, затем и Осман с Ли. Шквал из серебряных пуль отшвыривает нечисть и она скрывается в воде. Дрезина неожиданно трогается с места, а позади, всплывает раздутый утопленник, вот оказывается, чем подпёрли колёса.
Набираем ход, до боли в глазах всматриваемся в глубину, постоянно стреляем, всё кажется, кто-то мечется на пути. С такой интенсивной стрельбой и патроны скоро могут закончиться. Совсем не устраивает такой расклад, но, в тоже время не могу забыть о происшедшем поединке.
Эдик присаживается на корточки, дрожит от холода, глаза задумчивые, на лице ни тени от пережитого. Он, что-то калькулирует в своей гениальной голове, внезапно, словно очнулся, улыбается как дитя при виде любимой игрушки:- Шишимора, одна из самых слабых в мире нечисти, — с радостью изрекает он.
Мы все смотрим на него как бараны на новые ворота.
— Эдик, очнись, мы едва не погибли. Чему ты радуешься? Хочу спросить тебя, автомат, где твой? — мой друг лучезарно улыбнулся, даже я, долго знающий его, ошеломлён его реакцией.
— Автомат, это ерунда, вы только вдумайтесь, всё существует, всё, что мы читали в мифах, это же здорово! — его бородка растянута от уха до уха, он улыбается своей гениальной улыбкой.
— Да ну тебя! — я едва не психанул. — Говоришь, это существо слабенькое?
Эдик, наконец-то приходит в себя, хмыкает:- С другими так просто не справимся.
— Ты всегда можешь хорошо утешить, — хлопаю его по мокрым плечам. — Однако, если в ближайшее время не обсушимся и не обогреемся, ждёт нас переохлаждение, а это верная смерть.
— Надо быстрее выбираться из этого болота, мальчики, — всполошилась Катя.
Рычагами толкаем дрезину, постепенно, преодолевая плотность воды, увеличиваем ход. Осман и Герман Ли постоянно постреливают, мы под пристальным вниманием водной нечисти, пока серебряные пули спасают.
Грязно-белые тела мелькают у самых колёс, изредка из воды появляются длинные руки со скрюченными пальцами, слух режет истерический хохот, громогласное бульканье и всплески в опасной близости от нас.
Эдик стоит со мной на рычагах, крутит по сторонам шеей, пытается рассмотреть в гадких рожах очередное мифологическое существо.
— В основном шишиморы, — с разочарованием подводит итог своим наблюдениям, — в некотором роде нам везёт.
Очередная злодейка шишимора запрыгивает на борт, но шквальный огонь из автоматов словно разрезает её на части, но она всё, же вытягивает тонкие губы и пытается схватить сучковатыми пальцами. Герман Ли наотмашь бьёт прикладом, ломая позвоночник, она переламывается пополам и с хохотом падает, взметнув фонтан воды, идёт на дно.
Куда не глянь, из воды торчат старушечьи головы, их зрачки светятся в темноте как глаза голодных крокодилов. Мы работаем рычагами из последних сил, вода захлёстывает через борт, утяжеляя и без того громоздкую дрезину, но намечается тенденция подъёма. Наконец вода отступает, а с ней и вся водная нечисть. Выбираемся на сухие пути и разгоняем дрезину до скорости хорошего автомобиля.