Громыхнул голос и слепящие молнии разорвали пространство:- Здравствуй, правнук, рад видеть тебя, — с необычной нежностью говорит он.
Как это не вяжется с его суровым лицом. Мне казалось такие существа уже не испытывают эмоций, как хорошо, что это не так. От этого открытия мне становится на душе спокойно.
— Здравствуй, прадед, — Тарх делает шаг, и они обнимаются как обычные люди.
— А ты, девица, всё хорошеешь, — отступает Вышень от Тарха и улыбается Йогине.-
— Право вы мне льстите, — скромно отводит она глаза. На ней праздничный наряд, золотом вспыхивают узоры, на сапожках горят золотые пряжки, на лице стыдливый румянец, волосы опоясывает искусной работы Оберег.
— Бог дал тебе прекрасные черты, но люди, — Вышень строго, но без злости глянул на нас, — отберут у тебя красоту и наделят отвратительным лицом. В их представлении ты превратишься в дряхлую старуху, станешь летать на метле и будешь не спасать детей, а пожирать их.
— Это не справедливо! в страхе вскрикивает Йогиня.
— Но не вечно, о твоей красоте и доброте вспомнят. Но ты должна знать, тебя ждёт, это испытание … у каждого оно своё … многое перевернётся с ног на голову.
Затем Вышень обращается ко мне с Катей:- Странно идёт Течение Времени, вот и драконы из Дивного мира получили часть человеческой души. Но, видно так решил Единый Творец-Создатель, не нам, людям, обсуждать его цели.
— Но ведь вы Бог! — не выдерживаю я.
— Бог? Мы все для кого-то боги, — соглашается он, введя мои чувства в смятенье. — Мир многолик и сложен, но нельзя забывать предков наших, их деяния. Нельзя бросать детей своих, иначе исчезнет Совесть, разорвётся цикл эволюции, и замысел Создателя будет попран. Ты, девочка, — обращается он к Йогине, — делаешь великое дело, не бросаешь на произвол судьбы, детей наших. Я здесь, чтоб посмотреть на Огненный обряд и заглянуть в будущее наших питомцев.
Внезапно пространство над Вышенем взбурлило, он встрепенулся, грозно повёл глазами, взмахивает рукой, и слепящие молнии с яростным треском вонзаются в выплывшую из угольной пустоты смрадную тушу. Поросячий визг, но усиленный до болевого порога, размёл нас в стороны, капли жгучей крови вспучили землю, но резко, словно захлопывается занавес, запахло грозным электричеством.
— Что это?! — выкрикиваю я, отскакивая от возникшей на дороге расплавленной лужи.
— Это прошлое, хотело повлиять на настоящее, — громыхнул Вышень, устало поглаживая длинную бороду.
— Для прадеда прошлое, настоящее и будущее течёт в одном потоке, — с восхищением шепнул Тарх.
— В предыдущий раз лесной Скит едва не затопило от возникшего в небе океана, — с нервным смешком говорит Йогиня.
Мне показалось, что Вышень смутился, он прикрывает глаза и словно делает над собой невероятное усилие. Впервые у него шевельнулись губы, и он вымолвил не внутренним, а обычным, сухим стариковским голосом:- Это так, мне сложно бывать в этой Реальности, много враждебных сил следует за мной, как говорится — обыкновенная физика, Сила притягивает Силу, чем могущественней человек, тем значимее его враг. Но некоторое время нас никто не будет больше беспокоить, стоит воспользоваться благоприятным моментом, пора готовить Огненный обряд, — с великой грустью говорит Вышень, — вероятно я последний раз являюсь в человеческом облике на Мидгард-Землю, Сварог и Перун сменят меня, — вздыхая, добавляет он.
Как и мои друзья, я потрясён всем увиденным. Осман и вовсе забывает русскую речь, лихорадочно говорит на аварском языке, периодически утирая пот, со скуластого лица. Вышень ласково отвечает ему на этом же языке, и аварец темнеет лицом и, как не странно, успокаивается, но глаза розовеют, как у быка, столкнувшегося с изуверами-матадорами.
Костя Сталкер начинает заговариваться, словно человек перед смертью, Вышень с тревогой касается его лба и тот приходит в себя, растеряно улыбается, с испугом глядя на древнего деда.
— В тебе живёт дух познания, — мягко говорит Вышень, — тебе суждено найти библиотеку Ивана Грозного, многие будут возмущены тем, что откроется на страницах древних рукописей. Тебе придётся скрываться от недругов, уж очень они не захотят, чтобы такая неудобная правда выплыла в мир. Мой тебе совет, будь осторожен, береги себя.
Эдику проще всех, его мысли витают вне разума, он на всё смотрит словно со стороны. Вышень с одобрением качнул головой:- У тебя есть способность уходить в другие Реальности, ты увидишь множество миров и, даже посетишь Дивный мир, где живут драконы и прочие невероятные существа. А ты, Драгиния, — обращается он к Кате, — поможешь ему.
Катя передёргивает плечами, словно расправляет крылья, с любовью смотрит на заросшее чёрной растительностью лицо моего друга. Вроде как некрасивый он, но почему к нему липнут все женщины? Глаза! Озаряет меня, в них тонет прекрасный пол, не успев заметить его несуразную внешность. Вот и Катюша влипла, усмехаюсь я.
Вокруг необычно тихо, ни мановения ветерка, деревья стоят словно свечки, даже тучи застыли в небе, лишь под громадой грандиозной вимары вспыхивают электрические разряды, возникают неясные тени, завихрения. Вероятно, под тенью мегалитического корабля зародилась своя собственная, отличная от всего понятного для нас, жизнь.
Йогиня ведёт к заросшей густым лесом горе. Весь народ лесного поселения собрался вокруг нас. Весело выводят звуки флейты, тревожно звучат жалейки, сотрясают воздух бубны, вокруг слышится весёлая речь и непринуждённый смех. Люди, в праздничных одеждах, лица радостные и счастливые, осанки гордые, нет ничего рабского в их взорах.
Рядом с Великомудрым Тархом идут седовласые старцы, непринуждённо беседуют и не ломают шапок. Вышень в окружении щебечущей детворы, улыбается в бороду, когда какой-нибудь мальчуган дёргает за полу его одежды, чтоб на него обратили внимание. Йогиню окружили озорные девчушки, показывают мальчишкам языки и прячутся за неё от их тумаков.
Снится мне или нет? Хочется ущипнуть себя. Вот так, люди и боги, непринуждённо идти рядом друг с другом. Но ведь это правильно, мы ведь, их дети, а не рабы. Это раб будет бить поклоны, вымаливать для себя Царство Небесное. Здесь всё проще и сложнее, главное не выпасть из Четвёртого измерения, то есть — не потерять Совесть, она определяет в человеке всё и даёт путь к развитию.
— Из заморских земель к нам прибыли иноземцы, поглядеть на обряд, — Спас указывает нам на всадников, приближающихся со стороны дубовой рощи, и прерывает тем самым мои размышления.
— Кто такие? — интересуюсь я.
— Немцы.
— Немцы? — невероятно удивляюсь я. — А, что, есть и французы и англичане?
— Я не понимаю, о чём ты говоришь, — Спас гладит бороду, с прищуром смотрит на меня. Внезапно я догадываюсь, он читает мои мысли. Хотел было возмутиться, но понимаю, у него нет злого умысла, просто хочет понять меня.
Спас улыбается, долго смотрит на всадников:- Нет, это не совсем то, о чём ты думаешь. Они нашей крови, говорят на одном языке, но живут не на наших землях — иноземЦЫ, не мы — немЦЫ.
Всадники ровняются с нами, сдерживают лошадей, почтительно здороваются, но словно не замечают Вышеня и Тарха. Крайне удивляюсь, а Спас ухмыляется в бороду:- У них пропал дар их видеть, отходят они от наших предков, ищут для себя других богов, — говорит он без всякой злости, но с досадой.
— Мы правильно едем, это дорога к вашему Капищу Рода? — звучно, с наглецой в голосе, спрашивает краснощёкий молодец, с дерзко торчащей курчавой бородой. Его глаза бесцеремонно ощупали наши лица, губы скривились, ему не понравились выбритые щёки.
— Всё верно, добрый молодец, скачите мимо этих дубов, да поторопитесь, Огненный обряд скоро будет, — одарила его высокомерным взглядом прекрасная Йогиня.
— Слава Великому Сварогу, мы не сбились с пути! А что, Баба Яга уже там? — продолжает краснощёкий молодец, в его взгляде проскользнула едва заметная тень страха, в то ж время он с восхищением смотрит на Йогиню, явно не связывает её с той Бабой Ягой, которую, вероятно, нарисовал в своём воображении.