— Тогда достаточно всего лишь сказать правду, — перебил ректор. — Ведь кто-кто, а я прекрасно ощущаю, когда ты лжешь, — добавил он, проводя по моим губам кончиком своего верткого языка.
А все, что оставалось мне, это всхлипывать — от возбуждения и отчаяния. Потому что я никак не могла сказать ему, что мои поиски в запретной секции старой библиотеки связаны с тем, что я пару месяцев назад нашла в своей подвальной комнатушке!
— Что ж, адептка Заветова, раз вы не желаете покаяться, мне придется полноценно наказать вас, — протянул мужчина, отступая от меня на полшага. Чтобы я осталась один на один с экраном, где Басков и Киркоров начинали свою вакханалию.
— А может вы… лучше возьмете меня силой? — дрожа, пролепетала я.
— Пока нет, — коварно бросил ректор. — Хотя я знаю, ты хочешь, безумно хочешь, чтобы я наконец взял тебя, похотливая девка, играющая в скромницу, — добавил он, хватаясь пальцами за растрепанные светлые волосы на моем затылке, взмокшие от пота, когда лишь несколько минут назад я пела «Мало половин» Бузовой! — Если честно, я и сам пока не знаю, по какой причине все еще панькаюсь с тобой. Так что терпи, пока момент не придет, и довольствуйся малым, — прошептал мужчина в мои губы, прежде чем его язык проник в мой ротик с агрессивным поцелуем!
Хочу?
Хочу?!
Да как такого вообще можно хотеть?! Как можно хотеть заниматься этим, еще и до свадьбы?..
…Как можно так жадно, так безумно отвечать на поцелуи, сладостно сражаясь с этим влажным, бесстыжим языком?
— Так каким будет мое наказание, ректор? — слабо прошептала я, когда мужчина разорвал поцелуй.
— А ты нетерпеливая, — хохотнул он, словно опьяненный. — Теперь догадайся, что тебе придется делать за то, что была такой плохой непослушной девочкой! — выдохнул мужчина. — Пой! И будь сегодня ночью моим Басковым!
— Ей сегодня не до сна, Улетела далеко, она, Так устала быть одна!
И ночь очень хочет ей помочь!
Застонав, я выпустила из губ струйку слюнок, которая упала на пол. Один лишь факт того, что мене все это доставлял удовольствие, уже говорил о том, что я до невозможного испорчена. Испорчена этим мужчиной.
— Молодец, давай, громче! — блаженно посмеиваясь, пробормотал ректор, похлопывая меня по ягодицам.
— Ибица — и биться сердце стало чаще, Она поймала своё счастье; Под ритмы Ибицы кружилась и влюбилась!
Ибица! Она поймала своё счастье.
Под ритмы Ибицы кружилась и влюбилась.
— Можешь считать, что отработала и свой странный поступок, и свою ложь мне. Но имей ввиду, в следующий раз я буду строже! — с ухмылкой проговорил он, когда этот безумный клип закончился и я обессиленно выпустила из пальцев микрофон. В этот момент я бы полетела на пол… если бы сильные руки ректора не подхватили меня, чтобы бережно положить на кровать.
— Зачем вы делаете все это со мной? — прошептала я, безвольно выгибаясь навстречу ласкавшим меня рукам.
— Потому что могу, — ответил мужчина в мои губы.
— Вы можете делать это чуть ли не с любой девушкой в академии, — выдохнула я со слабым стоном. — Но почему-то делаете именно со мной…
— Не с тобой одной, дорогая, — ухмыльнулся ректор, и от его слов мое сердце пронзило тысячи иголок! Ну конечно… двадцать третья на очереди!
— И все же, почему сейчас вы заставляете петь в караоке меня, а не какую-нибудь любую другую первокурсницу из моего потока? — простонала я сквозь стиснутые зубы.
— Даже не знаю, — бросил лорд Квинси, прижимая мою нижнюю губу указательным пальцем. — Просто когда впервые увидел тебя, когда впервые ощутил тепло твоего тела, то понял: ты будешь моей. И здесь, в этой академии, для меня не было ничего проще, чем сделать тебя своей.
— Но я все еще не ваша!
— Это ты так думаешь, Эвелина, — прошептал ректор в миллиметре от моих губ, прежде чем коснуться их горячим поцелуем. — Ты полностью моя.
— Я все еще невинна, а значит — не полностью! — заявила я, ощущая головокружение от нарастающего возбуждения.
— Знаешь, ведь это можно исправить в любой момент! — заявил мужчина, резко навалившись на меня всем телом! Его красивое лицо с до жути сексуальной бородкой нависало надо мной, а бедра прижимались к моим! — Я могу просто здесь и сейчас поставить точку в нашем вопросе, и тогда ты лишишься последнего глупого аргумента.
Один за другим, его тонкие пальцы ловко расстегивали пуговицы моей блузы. Сверху вниз, ритмично — словно под удары метронома.
— Остановитесь, я не хочу этого!..