Потому, довольно ухмыльнувшись, продолжила по намеченному плану:
— Что такое, милый? Выглядишь так, будто тебя такое вообще способно удивить.
— Надеюсь, ты шутишь? — наконец проговорил он побледневшими губами.
— Да ладно! — хмыкнула я. — Изображаешь, что так глубоко шокирован… а ведь сам чем этой ночью занимался… и с кем?
— Это другое!..
— В самом деле? — резко перебила я, пригвоздив ректора взглядом к стенке. — Объясни на милость, чем то, что делаешь ты, отличается от того, что этой ночью сделала я… за исключением, разве что, того, что я тебе изменила впервые, а ты занимаешься этим регулярно! — прошипела я, разворачивая экран планшета к Константину. Так, чтобы он мог четко рассмотреть запущенную на нем видеозапись. — Нравится, сволочь? — поинтересовалась я сквозь стиснутые зубы. — Что ты чувствуешь, а? Что? Как тебе все эти чувства? Как тебе эта боль? А теперь представь, выродок, что я чувствую все то же самое каждый раз, когда ты забавляешься с очередной из своих девок с красными ленточками!
Прошло несколько секунд мертвой тишины, прерываемой лишь тяжелым дыханием побледневшего ректора, прежде чем я поняла: пора. И отбросив планшет, запустила в него тщательно подготовленное заклинание, которое сшибло лорда Квинси энергетической волной, отбрасывая на несколько метров назад! И в этом полете, прежде чем бесчувственное крепкое тело упало на пол, я увидела, как в разные стороны разлетелись призрачные осколки красных цепей, рассыпавшихся над его головой.
ГЛАВА 5. Разбитые чары
Он пришел в себя лишь через час, и все это время я держала его голову на своих коленях, гладя длинные черные волосы.
— Все хорошо, — шепнула я сквозь слезы, сжимая пересохшую ладонь. — Прости, мне правда очень больно от того, что пришлось так поступить. И я пойму, если после этого ты возненавидишь меня и больше никогда не захочешь видеть. Но это был единственный способ.
— Единственный способ? — слабо переспросил Константин.
— Разбить проклятие, — пояснила я, тяжело выдыхая воздух. А после продолжила, отвечая на его взгляд: — То, которое было наложено на тебя много лет назад. Когда я провела исследование из того, что узнала, то поняла, что одного лишь заклинания недостаточно, чтобы снять его с тебя. Развеивающие чары подействовали бы только в одном случае: если бы перед тем, как применять их, я ослабила проклятие, заставив тебя сожалеть о том, что ты делал под его воздействием. У меня не было другого выбора, кроме как сделать так, чтоб ты сам ощутил боль измены, которую ощущала я, а после понял, через что заставлял проходить меня. Необходимый сильнейший шок, который создавал брешь в проклятии, и дал мне возможность ударить по нему развеивающим заклинанием.
— Ничего не понимаю… Можешь поподробнее? — пробормотал мужчина, делая глубокий напряженный вдох.
Он слушал молча, не перебивая. О странном кольце из секретной комнаты и том, как оно проявило для меня наложенные на него чары. О дневнике Жана де Шатопера. О разведке, которую ради меня провернула Нина, и которая стоила ей жизни. И о…
— То есть, за всем этим стоят… мои фаворитки? — икнув, протянул ректор, пытаясь воспринять всю ту безумную информацию, которую я на него выплеснула.
— Не все конечно, — поправила я. — Нет, даже так… Большинство из них сами по сути — куклы, приготовленные для того, чтобы принести их в жертву. Примерно половина даже не догадывается о том, что есть некая «верхушка» — несколько девушек, которые посвящены в тайну контроллерского проклятия и сами же, поколение за поколением, избирали новых членов Клуба. Но даже среди этих посвященных лишь единицы знают настоящую причину происходящего и сейчас начали действовать воплощая то, ради чего все это вообще задумывалось. Что хуже всего, Нина так и не сумела выяснить имена тех самых посвященных девушек.
— И это они… начали убивать других членов Клуба? — нахмурил брови ректор, попытавшись приподняться.
— Верно, — кивнула я. — И я даже знаю зачем.
— В самом деле?
— На флешке, оставленной Ниной, были кое-какие зацепки. А имея их и зная то, что мне удалось узнать ранее (в основном из дневника Жана де Шатопера), разнюхать остальное было не так уж и сложно.
— То есть… к этому имеет отношение маг-архитектор, проектировавший академию?
— Именно, — подтвердила я. — И готовься к самому веселому сюрпризу за сегодня!