Да, верно, Изначальная магия безгранична и бесконечна. Я ощущала это: огромнейший колодец, который напрямую обнимал всю меня, позволяя брать из него больше, чем кто-либо мог себе представить. Потому что ни одно живое существо не сможет даже за весь свой век исчерпать бездонные запасы энергии этого мира. И благодарно принимая эту щедрость, я направила на женщину всю ее мощь! Разбивая, словно тонкое хрупкое стекло, все слои заклинаний, которыми она старалась сначала атаковать, а после — защититься…
Застывшая, Гитиннэвыт стояла посреди зала в большом ледяном гробу, с выставленными в защитной позе руками и красивым лицом, искаженным гневом и страхом.
…А камни и шкуры на могиле начали гневно подпрыгивать вместе с ударами кожистых барабанов, расставленных по всему залу!
— Черт, — услышала я за своей спиной и обернувшись, со слезами на глазах упала на колени, крепко обнимая за шею пришедшего в себя Константина.
— Что происходит, милый? — дрожа, прошептала я, испуганно прижимаясь к нему.
— Кажется… я не все понимаю, но похоже дух шамана буйствует, — неуверенно проговорил мужчина, нахмурив брови. — Как я вижу, его потомок мертв, — продолжал он, бросив взгляд на замороженную Гитиннэвыт. — И то, что она умерла прямо возле его могилы, при этом не оставив потомков… Теперь он получил какой-то энергетический толчок.
Он по-прежнему не даст ему вырваться, но вот похоже вполне поможет разрушить все это место.
— Ох нет… Всю академию?
— Именно, Эвелина, — проговорил Константин, поднимаясь на ноги, и помогая подняться мне. — Академия со всеми находящимися здесь людьми, и все это измерение будут уничтожены в течение считанных минут.
— И ничего нельзя сделать?
— Дух шамана — нервный центр этого места. Ранее он спал, усыпленный заклятием де Шатопера, но теперь это существо не успокоить. Пока он здесь находится, и пока он в сознании, им движет единственное желание: уничтожить все, к чему возможно дотянуться. И к сожалению для нас, это желание для него осуществимо.
— В таком случае сделаем так, чтобы он более не смог находиться здесь! — отчеканила я, доставая из кармана заветный ключ из гробницы Жана де Шатопера.
Не обращая внимания на выпученные глаза Константина, я прошептала первые строчки заклинания из дневника, и почувствовала исходящее от металла тепло, с которым ключ загорелся холодным светом! Продолжая выплетать чары, строка за строкой, я стала лицом к могиле и принялась чертить ключом в воздухе сложный узор врат, усыпанных руновязями.
— Изгоняю навеки твой дух из этого места в бескрайние просторы тьмы мира мертвых, откуда запрещаю тебе возвращаться обратно! Сгинь на веки вечные и никогда не возвращайся! Да будет так! — твердо прокричала я, открывая врата ключом.
И в тот же миг они распахнулись, всасывая в себя из могилы темный поток энергии духа шамана, который с жутким воплем исчез за ними, прежде чем врата снова закрылись и исчезли. В тот же миг барабанный бой стих, и земля вокруг перестала сотрясаться.
— Теперь шаман не представляет угрозы для академии, — проговорила я, глядя на ключ, рассыпавшийся белыми снежинками в моих руках.
— Верно, не представляет, — нервно пробормотал Константин. — Вот только без этого духа измерение потеряло свою основу. А значит пройдет лишь несколько минут, прежде чем замок и все это место начнет разрушаться!..
— В таком случае, я не дам этим минутам пройти, — заявила я, разминая пальцы.
— О чем ты?
— Если все, что нужно, это заставить время застыть прежде, чем академия будет разрушена, то я заморожу чертово время! — решительно закричала я, поднимая руки вверх, и хватаясь за весь безграничный поток силы, который протекал по венам этого мира!
Оно текло сквозь меня: Изначальный холод, замораживающий все и вся. Константин говорил, что я могу заморозить даже Бога, если когда-нибудь встречу его? Что ж, Бога я пока что и правда не встречала. Но вот время — другое дело! Время было везде, наполняло каждую частичку мироздания, неумолимо пробегая по нему вечным потоком. И захватывая его в свои ледяные цепи, я замораживала его неумолимый бег, обращая в бесчисленное множество неподвижных статуй, наполнявших пространство этого снежного измерения, и стоящего в нем замка. И лишь когда я поняла, что дело сделано, что время в этом месте застыло навеки… то позволила себе без чувств упасть в объятия Константина Квинси.