Я киваю, и мне вдруг становится как-то легче.
– А теперь ешь, – говорит Бен.
– Да, босс.
Еще час мы сидим за столом, уплетаем вкусную еду и болтаем о разных пустяках вроде книг, которые мы прочитали в последнее время, забавных покупателях и своих плохих привычках. Бен оказывается отличным компаньоном, с ним так легко говорить. Интересно, почему я раньше этого не замечала? Но вскоре события последних двадцати четырех часов начинают сказываться на мне. Я вдруг ощущаю себя совсем измотанной. Босс настаивает, чтобы я не выходила завтра на работу, а посидела дома, отдохнула. Я возражаю, но он не хочет ничего слышать, и мне приходится согласиться. Остается только надеяться, что я смогу целый день проспать.
Часы показывают всего девять вечера, когда я на ватных ногах, засыпая на ходу, закрываю за собой дверь своей передней, но мне кажется, что уже гораздо позже. Вообще-то надо бы мне сразу лечь в постель, но я хочу сначала сделать еще одно дело.
Беру мобильник, иду в гостиную и усаживаюсь там на диван, в свой привычный уголок, поджав под себя ноги. Звоню Скотту, чтобы узнать, как у него прошла беседа с полицией сегодня утром. Все равно мне не заснуть, пока я не поговорю с ним. Вдруг он каким-то чудом узнал, что там с Гарри…
В трубке раздаются три сигнала, а потом я решаю, что по ошибке нажала не на ту кнопку, потому что отвечает мне женщина. Я так удивляюсь, что даже не сразу соображаю, что надо сказать.
– Алло? – говорит она. – Алло?
– Здрасьте, – говорю я. – Я, наверное, набрала вас по ошибке. Я звоню Скотту. Кто это?
На том конце наступает пауза.
– Алло? Вы еще здесь?
Я уже готова дать отбой и сделать вторую попытку, когда незнакомка вдруг говорит:
– Тесса?
– Да. Кто говорит? Это номер Скотта?
– Да. – Голос звучит нерешительно, как будто женщина не знает, его это номер или нет.
– Вы не могли бы передать ему трубку, пожалуйста?
– Он… он сейчас занят. – Голос, судя по всему, принадлежит молодой женщине.
– Занят? В каком смысле? Он еще на работе? На собрании?
– Он в ду́ше.
И тут до меня начинает доходить. Какая-то женщина отвечает по телефону Скотта, пока сам он в душе. Я на мгновение застываю и чувствую, как кровь отливает у меня от лица.
– Мне очень жаль, – говорит она, но никакого сожаления в ее голосе я не слышу. – Я знаю, вы, наверное, удивитесь, но я девушка Скотта. Вообще-то он давно уже должен был вам все рассказать.
У Скотта есть девушка. Я все еще чувствую привкус лазаньи и апельсинового сока. Не знаю, что сказать.
– Тесса? Вы меня слышите?
– Да. Ничего страшного, я поговорю с ним позже.
– Вообще-то…
Но я не хочу знать, что там у нее вообще-то. Обрываю разговор, мой палец сам жмет иконку на экране. После этого отключаю телефон.
Глава 6
Вчера вечером я пришла домой, готовая сразу заползти в постель и отдаться благостному сну. А вместо этого я поговорила с ней.
У Скотта есть девушка. Девушка. У моего Скотта. Отца наших мертвых детей.
Вечером я легла в постель, закрыла глаза и приказала себе уснуть. Чтобы найти забвение. Но мой мозг отказывался успокаиваться. Я представляла их двоих вместе. Гадала, какая она. Сколько ей лет? Она красивая? Как они познакомились? Где? И когда? Почему он не рассказал мне об этом? А ведь я даже не спросила, как ее зовут. Она действительно его девушка – или так, увлечение? Они смеются вместе? Я пытаюсь вспомнить, когда мы со Скоттом в последний раз вместе смеялись. Плохо, что приходится так напрягаться, вспоминая. И еще хуже, что за последние годы я так и не вспомнила ни одного случая, когда бы мы смеялись. А ведь раньше хохотали, я это помню. Животики надрывали так, что дышать становилось нечем. Помню, я еще кричала ему, чтобы он перестал, а то я описаюсь…
Как он мог поступить так со мной? Да, мы не живем больше вместе, да, мы «разъехались». Но это же Скотт. Мой Скотт. Я была уверена, что рано или поздно мы снова будем вместе. Мы ведь так долго были вместе, что я почти не помню, как жила до него. Так я лежала, сначала на одном боку, потом на другом, пытаясь замедлить дыхание, прогнать из головы все мысли. Я вызывала в памяти образы ясного голубого неба и прозрачных голубых озер, перебирала те моменты моей жизни, когда была спокойна и счастлива. Но все они были связаны с ним. И потому теперь безвозвратно испорчены мыслями о ней.
Время от времени я щелкала выключателем ночника и смотрела на часы: час ночи, два двадцать, два тридцать пять. Я пыталась читать книжку. Пила теплое молоко. Три часа ночи. Послушала умиротворяющие голоса по «Радио 4». И вот время уже семь тридцать утра, черт бы его побрал, а я все лежу: сна ни в одном глазу, мысли в мозгу несутся одна за другой, как шальные поезда.