— Я? Как?
— У нас с Хаосом есть для вас маленький подарок… — хитро улыбнулась она.
48. Подарок
…возразить ему не было никакой возможности, потому что поцелуй среднего принца Хаоса был, без сомнений, магическим.
Он крал дыхание, растворял мысли, заставлял сердце биться горячо и часто.
И если сначала я еще хотела что-то спросить, то уже через минуту сама вжималась в твердое тело Рана, помогала ему справиться с молнией на моих джинсах, стаскивала футболку, потому что с одной рукой он бы провозился на несколько секунд дольше, а ждать было невыносимо!
Он опрокинул меня на спину, накрыл тяжелым телом, вдавливая в слишком мягкий диван. Провел губами по коже на животе, ловя нарастающую дрожь, а я старалась не потревожить его рану на бедре, стаскивая с него штаны, пока он не рыкнул нетерпеливо и не распустил завязки на них, показывая, что некоторые модели старомодной одежды имели свои преимущества…
Мы совершенно забыли, где находимся, оставшись наконец вдвоем, забыли, что вокруг нас звенит всеми увиденными в жизни кошмарами Ночь Страха, что надо ждать подвоха — чудовища, иллюзии, воплощения того, что воплотиться не должно.
Но кожа скользила по коже, дыхание срывалось от горячего единения, которого мы ждали так долго…
— Рада… — глаза в глаза, в невозможную травяную зелень, в мечту о мечте, в обещание, данное еще в детстве… Обещание быть рядом и защитить — всегда.
— Ран… — на выдохе, выгибаясь, не прерывая соединения взглядов, потому что пока плавятся они — плавлюсь и я.
Его кожа расцвечивается татуировками, ускользающими с тела, чтобы сплестись на моем — и я понимаю, почему демоны лучшие любовники в мире.
Я дрожу, балансируя на грани, чувствуя, как в венах закипает жидкий огонь, тянусь на цыпочках к солнцу, к Рану, закидываю руки ему на шею, умоляю:
— Еще!
— А я и не собирался останавливаться, — ухмыляется он нагло, жестоко, невыносимо.
Не могу отличить, где меня ласкают его руки, а где — его магия, вертлявые черные лианы щекочут чувствительные места, извиваются, пеленают и доводят до неистовой жажды.
— Сейчас! — сначала шепчу, потом хриплю, потом кричу я, но Кхаран качает головой:
— Рано! — и снова не дает мне сорваться с вершины, перешагнуть грань.
И только в тот момент, когда каждая клетка моего тела вопит от невероятного удовольствия и невыносимой пытки одновременно, мой демон разом отзывает всю магию и мы остаемся один на один — как первый мужчина с первой женщиной во Вселенной. Неважно, было ли это на Земле или в Хаосе, были они демонами или людьми — то, что раскручивается сейчас звенящим тайфуном между нами, оно всегда одинаковое.
И в самый последний миг перед тем как взорваться, превратиться в сверхновую, рассыпаться миллиардами галактик, я вижу, как в зелени глаз растет черная многолучевая звезда и с моим оглушающим криком сплетается хрип демона.
А потом я заслоняю рукой глаза, потому что Ран начинает сиять. Черные звезды в глазах, все татуировки разом, белая кожа — он распахивает глаза, раскидывает руки в стороны, и из него бьет фонтаном невероятная мощь Хаоса.
Я еще не знаю, что это. Испуганно смотрю на это, думая, что мы попались в очередную ловушку кошмаров.
Но на самом деле это кошмары попались в ловушку нас.
Часть стены бара рушится, рассыпаясь тяжелыми каменными глыбами, и в образовавшийся проем сует голову огромный огненный дракон, раскрывая пасть, чтобы выдохнуть сгусток пламени.
Я пищу, зачем-то прикрываясь драной рубашкой Рана, но тот лишь ухмыляется, и в монстра выстреливает черная остроугольная лиана, на лету оборачиваясь плетью. Она обвивает его шею и туго сдавливает — тот поперхивается заготовленным огненным выдохом и отваливается назад, открывая в разрушенном проеме стены черное небо Хаоса.
Где-то там, за пределами нашего уютного бара, раздается взрыв — в дыру высыпается еще несколько камней, но на этом все.
— Ты победил дракона? — изумленно распахиваю глаза. — Теперь ты настоящий рыцарь!
— Я демон! — самодовольно заявляет мой мужчина. Теперь полностью мой, во всех смыслах.
Почему-то никому из нас не интересно пойти посмотреть, во что там превратились остатки дракона.
Ран вальяжно разваливается на этом слишком мягком диване, сгребает меня за плечи и прижимает к себе, цепуя в висок.
— Люблю тебя… — шепчу я тихонько.
— Я тебя больше, — смеется он.
Может быть, прямо сейчас к нам крадется еще один кошмар, но нам уже все равно. Мой демон справится с чем угодно.