В дальнейшем именно вокруг СИБ и его «вдохновителя» (выражение Эренбурга[574]) Лозовского, который с этого момента как бы занял пустовавшее после ареста Диманштейна место главного ходатая по еврейским делам в советском руководстве, общественно-культурная активность советского еврейства концентрируется. Не случайно среди евреев Лозовского станут за глаза уважительно величать «габэ» (староста еврейской общины). По-своему оценили Лозовского и специалисты из геббельсовского ведомства, которые, прибегая к вульгарной антисемитской демагогии, на протяжении всей войны пытались дискредитировать этого руководителя советской пропаганды.
Покровительство Лозовского, считавшегося своим в коридорах кремлевской власти, придавало национальной еврейской элите чувство уверенности в себе и своих возможностях. Именно через него в первые же месяцы войны еврейские литераторы стали настойчиво добиваться разрешения на возобновление издания в Москве центральной еврейской газеты, которая, по их мнению, должна была сыграть «большую роль в организации еврейских масс на защиту нашей родины». ЦК поддержал эту идею, однако начавшаяся осенью массовая эвакуация из столицы помешала ее реализации. Кстати, ЦК ВКП(б) встал тогда на сторону еврейских писателей и в их конфликте с ОГИЗом (Объединение государственных книжно-журнальных издательств), намеревавшимся по причинам военного времени закрыть «Дер эмес» — единственное еврейское издательство в стране[575].
Неожиданно благожелательная по отношению к евреям позиция ЦК меньше всего была вызвана внезапным ростом симпатий к ним в советских верхах. Просто это было следствием принятого там решения, нацеленного на пропагандистскую обработку союзников. Своеобразным сигналом к началу этой игры стал радиомитинг «представителей еврейского народа», транслировавшийся 24 августа на США и другие союзные страны. Конечно, Михоэлс, Маркиш, Эренбург, С.Я. Маршак, С.М. Эйзенштейн и другие участники этой акции отнюдь не догадывались о ее глубинной политической подоплеке. И хотя тексты их выступлений были предварительно тщательно отредактированы в ЦК, это не помешало им, исполненным патриотических чувств, искренне заклеймить варварские преступления гитлеровцев[576]. В результате произведенный на Западе эффект превзошел самые оптимистические ожидания Москвы. В ответ на прозвучавшее из советской столицы «Обращение к мировому еврейству» в странах-союзницах стали создаваться еврейские организации по сбору средств для нужд Красной армии: в США, где проживало свыше 5 млн. евреев, — Комитет еврейских писателей, артистов и ученых во главе с А. Эйнштейном и классиком еврейской литературы Ш. Ашем, а также Еврейский совет помощи России во главе с адвокатом Л. Левиным; в Англии с ее 400-тысячным еврейским населением — Еврейский фонд для Советской России во главе с лордом Натаном; в Мексике — Еврейская лига помощи Советскому Союзу. Аналогичные благотворительные структуры возникли также в Южной Африке, Австралии, Палестине, странах Южной Америки.
За годы войны евреями во всем мире было передано в фонд помощи СССР около 45 млн. долларов. Так с 1941 года началось продолжавшееся потом в течение семи лет сотрудничество советских властей с мировым сионизмом. В тот год такие видные деятели этого международного еврейского движения, как X. Вейцман, Д. Бен-Гурион и другие, провели деловые встречи с советскими послами в Англии и США И.М. Майским и К.А. Уманским[577]. Руководство Всемирной сионистской организации пошло на эти контакты не только потому, что предвосхищало послевоенное превращение СССР в великую мировую державу, способную сыграть существенную роль в решении палестинской проблемы, но еще и для того, чтобы попытаться смягчить жесткую антисионистскую внутреннюю политику большевиков. Ободренные тем, что СССР вступил в военный союз с западными демократиями, сионистские лидеры, питая иллюзии по поводу возможной либерализации сталинского режима, стали добиваться от Кремля освобождения арестованных и сосланных сионистов (так называемых узников Сиона), а также подняли вопрос о выезде в Палестину советских евреев, имеющих там близких родственников, и о массовой эмиграции из СССР польских евреев[578].
575
Там же. — Д. 63. — Л. 206–206 об., 211, 213. Еврейский антифашистский комитет. 1941–1948. Документированная история / Под ред. Ш. Редлиха и Г.В. Костырченко. — М.: Международные отношения, 1996.— С.50–52.
577
В дальнейшем регулярные контакты с сионистами Кремль осуществлял сначала через советское посольство в Турции, а с весны 1944 года — через посольство в Египте.
578
ГА РФ. — Ф. 8114. — Оп. 1. — Д. 916. — Л. 27–32. РГАСПИ. — Ф. 17. — Оп. 128. — Д. 868. — Л. 42–43. Советско-израильские отношения. 1941–1953. Сборник документов в 2-х т. / Ред. Б.Л. Колокольников, Э. Бенцур и др. — М.: Международные отношения, 2000. — Т. 1. — Кн. 1. — С. 15–21, 24.