ЗА НАЦИОНАЛЬНУЮ ЧИСТОТУ РУССКОГО ИСКУССТВА.
В случае с Панкратовой, как в капле воды, отразилась та полная хитросплетений аппаратная игра, без проникновения в суть которой трудно разобраться в том, почему одновременно с активизацией цековской группировки крайних партпочвенников и нарастанием в пропаганде ура-патриотической риторики с бюрократической неуклюжестью и прямолинейностью возобновилось приостановленное было с началом войны так называемое национальное регулирование руководящих кадров. Призванная, по мысли организаторов, обеспечить приоритет русских в ключевых сферах жизнедеятельности общества, эта политика была по сути своей шовинистической, причем с весьма ощутимым антисемитским душком. Еще перед Второй мировой войной, обличая немецких нацистов, как, впрочем, и их явных и тайных последователей в том, что касается преследования евреев, русский философ Н.А. Бердяев писал:
«В основе антисемитизма лежит бездарность. Когда изъявляют претензию на то, что Эйнштейн, открывший теорию относительности, еврей, что еврей Фрейд, еврей Бергсон, то это есть претензии бездарности. В этом есть что-то жалкое… Бороться с преобладанием евреев в культуре можно только собственным творчеством культуры. Это область свободы. Свобода есть испытание силы. И унизительно думать, что свобода оказывается благоприятной для евреев и неблагоприятной для неевреев»[640].
Подобные резоны вряд ли брались в расчет сталинским руководством. В противном случае в наиболее драматические дни битвы под Сталинградом не закипели бы вдруг в ближайшем окружении вождя страсти вокруг вопроса «о подборе и выдвижении кадров в искусстве». Именно так была озаглавлена докладная записка УПиА, направленная 17 августа 1942 г. Александровым секретарям ЦК Маленкову, Щербакову и Андрееву. Начиналась она с определения сути проблемы:
«…Отсутствие правильной и твердой партийной линии в деле развития советского искусства в Комитете по делам искусств при СНК СССР и имеющийся самотек в работе учреждений искусства привели к извращениям политики партии в деле подбора, выдвижения и воспитания руководящего состава учреждений искусства, а также вокалистов, музыкантов, режиссеров, критиков и поставили наши театры и музыкальные учреждения в крайне тяжелое положение».
Далее краски, живописующие кадровую ситуацию в сфере культуры, еще более сгущались, и делался вывод о том, что там правят бал «нерусские люди (преимущественно евреи)», а «русские люди оказались в нацменьшинстве». Затем следовал подбор подкреплявших это фактов. Начав с Большого театра, названного в записке «центром и вышкой русской музыкальной культуры и оперного искусства СССР», ее авторы утверждали, что «руководящий состав» этого театра «целиком нерусский». Столь решительный тезис иллюстрировался для наглядности следующей таблицей:
«
| И[сполняющий] о[бязанности] директора Большого театра | Леонтьев | еврей | беспартийный |
| Главный режиссер и дирижер | Самосуд | еврей | беспартийный |
| Дирижер | Файер | еврей | член ВКП(б) |
| Дирижер | Мелик-Пашаев | армянин | беспартийный |
| Дирижер | Штейнберг | еврей | беспартийный |
| Дирижер | Небольсин | русский | беспартийный |
| До последних дней был зам. директора филиала Большого театра | Габович | еврей | член ВКП(б) |
| Художественный руководитель балета | Мессерер | еврей | беспартийный |
| Зав. хором | Купер | еврей | беспартийный |
| Зав. оркестром | Кауфман | еврей | беспартийный |
| Главный концертмейстер | Жук | еврей | член ВКП(б) |
| Главный администратор | Садовников | еврей | беспартийный |