Возглавлявший этот отдел Суслов воспринял такое расширение своих обязанностей, а, значит, и ответственности, без особого энтузиазма. Все дальнейшее поведение этого высокопоставленного партчиновника убедительно свидетельствовало о его стремлении во что бы то ни стало избавиться от так неожиданно свалившейся на него опасной обузы. В конце сентября комиссия ЦК, завершив проверку ЕАК, представила Суслову «Справку о деятельности Антифашистского еврейского комитета». В ней ЕАК обвинялся в том, что вместо того, чтобы служить рупором советской пропаганды за рубежом и вести «боевую наступательную идеологическую борьбу с западной, и прежде всего с сионистской, пропагандой», он сам «объективно… в советских условиях продолжает линию буржуазных сионистов и бундовцев и по существу… борется за реакционную идею единой еврейской нации», а также превратился в «главного уполномоченного по делам еврейского населения и посредника между этим населением и партийно-советскими органами». Подозрительным показалось комиссии и то, что комитет уж слишком охотно пытался идти навстречу международным еврейским организациям, обращавшимся к нему по гуманитарным проблемам. Скажем, летом 1946 года, поддерживая ходатайства из-за рубежа об освобождении из советских лагерей пленных венгров и итальянцев еврейского происхождения (использовались немцами на Восточном фронте в составе строительных и вспомогательных команд), ЕАК направил в МВД СССР соответствующую просьбу. Примерно тогда же Михоэлс и Фефер[872], солидаризируясь с американскими еврейскими организациями, послали польскому правительству телеграмму-протест по поводу антисемитских выступлений в Кракове и других городах Польши.
Комиссией не был оставлен без внимания и тот факт, что ЕАК выступил как посредник в деле налаживания связей между Комитетом украинских землячеств в Нью-Йорке и украинскими республиканскими властями[873]. Однако самые серьезные нарекания вызвало то, что во многих статьях, посланных ЕАК в зарубежную еврейскую прессу, выражалось явное сочувствие «сионистской идее создания еврейского государства в Палестине» и идее массового переселения туда евреев. Этим, по мнению комиссии, объяснялся тот факт, что «ЕАК уделяет работе на Палестину непомерно большое внимание, направив туда за период с 1 июня 1945 г. по 27 июня 1946 г. более 900 своих статей и материалов, или в полтора раза больше, чем в Англию». Далее следовало сформулированное в очень жестких выражениях резюме:
«Работники ЕАК… не только включились в общий оркестр сионистов всего мира, но и оказались в фарватере политики американских Барухов, которые путем массового переселения евреев стремятся насадить в Палестине массовую агентуру американского империализма».
Досталось и печатному органу ЕАК — газете «Эйникайт», работники которой были обвинены в буржуазном национализме. Даже в самом названии издания («Единение» — в переводе с идиш) усматривалась какая-то скрытая крамола. «А за какое объединение евреев газета борется?» — риторически вопрошали в справке ревизоры. Общий вывод, отражавший прежде всего точку зрения Суслова, был категоричен:
«ЕАК распустить, а функции по пропаганде за границей возложить на Совинформбюро. Газету «Единение» как орган ЕАК, не оправдывающий своего назначения, закрыть. Вопрос о необходимости существования еврейской газеты для еврейского населения передать на рассмотрение отдела печати Управления пропаганды»[874].
«Смертный» приговор еврейскому комитету перекочевал потом в записку, которую 19 ноября Суслов представил секретарям ЦК Жданову, Кузнецову, Патоличеву и Попову. Составленный главным образом на основе материалов комиссии, этот документ содержал и приправленные изрядной дозой марксистско-ленинской догматики рассуждения самого Суслова, видимо, уже тогда готовившегося к роли главного идеолога партии, о пользе ассимиляции евреев.
872
Фефер после смерти Ш. Эпштейна в июле 1945 года стал исполнять обязанности ответственного секретаря ЕАК.