Однако дальше намерений дело не пошло, так как Сталин, а значит, и МГБ СССР совершенно по-иному смотрели на будущее ЕАК и их не мог устроить этот по сути паллиативный проект. Тем более, что министр Абакумов и его ближайшее окружение, окрыленные похвалой Сталина (а также посыпавшимися, как из рога изобилия, орденами, премиями, повышениями в званиях и должностях) за успешную операцию по физическому устранению Михоэлса, вошли, что называется, во вкус и сразу же стали инспирировать еще более масштабную провокацию: дело об американо-сионистском центре в СССР, сформировавшемся якобы под прикрытием Еврейского антифашистского комитета. На Лубянке была запущена машина поиска, сбора и фабрикации дискредитировавших ЕАК материалов, формально необходимых для запрета деятельности комитета и получения от Сталина санкции на арест его руководства. Заместитель начальника следственной части МГБ по особо важным делам М.Т. Лихачев стал допрашивать З.Г. Гринберга, арестованного по делу Аллилуевых, уже исключительно исходя из этих соображений. 1 марта от него были получены показания о том, что «после возвращения Михоэлса и Фефера из Америки в 1943 году ЕАК находился под влиянием американцев» и что «проводимая ими под прикрытием антифашистского комитета вражеская работа против Советского правительства направляется именно американцами». Но мастера политической мистификации на Лубянке не довольствовались этим. Поскольку после тайной расправы над Михоэлсом «сионистом № 1» в глазах руководителей МГБ стал Лозовский, то 19 апреля они заставили Гринберга подписать протокол, в котором впервые речь зашла о «преступной деятельности» бывшего руководителя СИБ. Исходя из народной мудрости про то, что всяко лыко в строку, параллельно на него велся и поиск архивного компромата. В результате в протоколе допроса давно расстрелянного А.И. Рыкова от 29 июня 1937 г. были обнаружены показания о том, что Лозовский принадлежит к «прослойке партийных деятелей, которые недовольны суровостью дисциплины пролетарской диктатуры и жаждут свободы личности». Кроме того, в конце 1947 — начале 1948 года были произведены аресты лиц, близко знавших Лозовского по работе в СИБ: руководителя отдела печати Е.И. Долицкого, редактора-переводчика Я.Я. Гуральского, заведующего отделом фотоинформации Г.З. Соркина, бывшего английского подданного Г.В. Ханны и др. Одного из них, Соркина, с 24 января по 22 февраля 1948 г. почти ежедневно подвергали в Лефортовской тюрьме зверским пыткам, истязая резиновыми палками и требуя от него показаний о шпионской деятельности Лозовского и руководителей ЕАК, которые будто бы «продались американцам и сионистам». Заодно ему инкриминировали передачу «секретных» фотоматериалов о технологии производства антиракового препарата «КР», строительстве плотины на озере Севан в Армении и Кавказского металлургического комбината американскому журналисту Р. Магидову, которого, обвинив в шпионаже, тогда же выслали за пределы СССР. После того как из Соркина выпотрошили все, что было можно, его приговорили к 25 годам лагерей. Такой же срок получил от Особого совещания 14 сентября 1949 г. и Ханна, а Долицкому и Гуральскому повезло больше: им дали по десять лет лагерей каждому[919].
26 марта 1948 г. Абакумов представил в Совет министров СССР (Сталину и Молотову) и ЦК ВКП(б) (Жданову и Кузнецову) пространную записку (подготовленную, кстати, вышеупомянутым участником операции по ликвидации Михоэлса Шубняковым), в которой Лозовский характеризовался как покровитель еврейских националистов и были изложены итоги как бы первого этапа розыскных действий, имевших целью сформулировать и обосновать предварительное обвинение против ЕАК. О серьезности и тяжести этих обвинений достаточно красноречиво свидетельствуют следующие выдержки из этого документа:
«Министерством государственной безопасности СССР в результате проводимых чекистских мероприятий устанавливается, что руководители Еврейского антифашистского комитета, являясь активными националистами и ориентируясь на американцев, по существу проводят антисоветскую националистическую работу. Особенно заметно проамериканское влияние в работе Еврейского антифашистского комитета стало сказываться после поездки руководителей комитета Михоэлса и Фефера в Соединённые Штаты Америки, где они установили контакт с видными еврейскими деятелями, часть из которых связана с американской разведкой. Бывший председатель президиума комитета Михоэлс С.М., известный еще задолго до войны как активный националист, был своего рода знаменем националистически настроенных еврейских кругов… Михоэлс и его единомышленники, как выявлено их агентурной разработкой и следствием по делам еврейских националистов, использовали Еврейский антифашистский комитет как прикрытие для проведения антисоветской работы…. По агентурным данным, члены Еврейского антифашистского комитета Фефер, Квитко, Бергельсон, Маркиш и другие связаны с еврейскими националистами Украины и Белоруссии… МГБ УССР в Киеве разрабатывается еврейская националистическая группа, возглавляемая членом президиума Еврейского антифашистского комитета Гофштейном Д.Н…. В Белоруссии органами МГБ выявлена и разрабатывается еврейская националистическая группа, возглавляемая членом Союза советских писателей Белоруссии Платнером И.М… Агентурными наблюдениями выявлено, что участники националистических групп на Украине и в Белоруссии через Еврейский антифашистский комитет установили связь с еврейскими националистическими деятелями, приезжавшими в Советский Союз из-за границы… Среди арестованных в последнее время еврейских националистов МГБ СССР разоблачен ряд американских и английских шпионов, которые, будучи враждебно настроены против советского строя, вели подрывную работу»[920].
919
Еврейский антифашистский комитет в СССР. 1941–1948. — С. 322–323. Костырченко Г.В. Указ. соч. — С. 107–108.