Были и такие горячие головы, которые вместо, как им казалось, нерешительного и обюрокраченного ЕАК требовали создать активно действующий Еврейский комитет помощи за независимость Израиля. Некто Ю.Б. Шмерлер из Новосибирска в те дни настойчиво осаждал ЕАК решительными по духу посланиями. В одном из них он писал:
«На прошлой неделе я направил Вам заявление с просьбой помочь мне получить разрешение на выезд в армию Государства Израиль, сражающегося за свою независимость. Ответа я не получил. Сейчас, когда борьба идет не на жизнь, а на смерть, когда война становится все более ожесточенной, когда льется кровь наших братьев и сестер, когда арабские фашистские банды при поддержке англо-американского империализма хотят задушить, потопить в крови героический еврейский народ, мы, советские евреи, не можем молчать и сидеть в ожидании. Мы должны активно помочь беззаветным героям добиться победы, а активно участвовать — это бороться, сражаться плечом к плечу с нашими братьями. Это наш священный долг. Когда идет священная отечественная война, нельзя ждать, нужно воевать. Поэтому прошу вторично помочь мне или указать, куда обратиться по этому вопросу»[938].
Эти призывы остались без ответа. В ЕАК все они наряду с устными обращениями тщательно регистрировались, а затем вместе с адресами и телефонами заявителей передавались властям. Впоследствии эти материалы помогли госбезопасности в проведении арестов так называемых еврейских националистов и использовались как доказательства их вины.
Но это будет потом, а пока советские евреи пребывали в эйфории от создания Государства Израиль. Своего пика эти настроения достигли в первые недели осени 1948 года, что было связано с прибытием 3 сентября в Москву первого дипломатического представителя Израиля в лице Голды Мейерсон (с 1956 г. — Г. Меир). Родилась она в 1898 году в Киеве. Спустя пять лет ее отец, Моше Мабович, отправился в «золотую страну» — Америку с надеждой разбогатеть. На заработанные им деньги его семья, остававшаяся в России, смогла в 1906 году выехать в США. Там через несколько лет юная Голда включилась в сионистское движение, что предопределило ее переезд в 1921 году в Палестину. В 30-е годы она занимала руководящие посты в еврейских профсоюзах, а после войны, будучи одним из лидеров социал-демократической партии МАПАИ, возглавила политический департамент исполкома Еврейского агентства для Палестины. Интересно, что когда в июне 1948-го стало известно о решении Тель-Авива направить Меир в Москву, заместитель министра иностранных дел СССР А.Я. Вышинский обратился к Абакумову с просьбой выяснить, «не имеется ли каких-либо препятствий к допуску ее в СССР в качестве посланника Израиля». Тогда Лубянка дала указание украинским чекистам выявить по синагогальным книгам и другим архивным документам все факты, связанные с жизнью в Российской империи семьи и родственников будущего израильского посланника. Однако поиски в киевских архивах данных о «Мейерсон Голде Мойшевне» закончились безрезультатно.
Свой вклад в сбор материалов для персонального досье на членов первой израильской дипломатической миссии в Москве внесла и советская внешняя разведка в лице Комитета информации. 8 сентября 1948 г. по сведениям, полученным от первого советского резидента в Тель-Авиве В.И. Вертипороха[939], первый заместитель председателя этого комитета П.В. Федотов представил Абакумову аналитические характеристики на Меир («убежденная сионистка с большим стажем практической работы, не знает русского языка»), советника миссии Намира (Немировского) Мордехая Ицхаковича («бывший руководитель правых сионистов-социалистов в Одессе. В Советском Союзе подвергался репрессиям, настроен антисоветски… Мейерсон и Намир имеют персональное задание от руководства партии МАПАЙ наладить контакт с евреями в Советском Союзе и найти путь для включения их в активную общесионистскую деятельность»), военного атташе Ратнера Йоханна («…уроженец Одессы, профессор архитектуры, бывший солдат Третьего Самарского гренадерского полка Московской дивизии в царской армии. В Палестине находится 29 лет, из них 20 лет служит в еврейской военизированной организации «Хагана»… Имеет звание полковника генерального штаба. Назначение Ратнера в Москву связано якобы с необходимостью максимально точно и квалифицированно обрисовать истинное военно-стратегическое положение Израиля непосредственно перед советским правительством. Характеризуется положительно») и других израильских дипломатических представителей в Москве.
938
РГАСПИ. — Ф. 17. — Оп. 128. — Д. 445. — Л. 64. ГАРФ. — Ф. 8114. — Оп. 1. — Д. 8. — Л. 58. Д. 20. — Л. 60. Еврейский антифашистский комитет в СССР. 1941–1948. — С. 289. Неправедный суд. — С. 364–365.
939
В годы Второй мировой войны Вертипорох возглавлял советскую резидентуру в Иране, отвечал за обеспечение безопасности на встрече «большой тройки» в Тегеране. Из Израиля был отозван в 1953 году.