В начале 1949 года по поручению ЦК Минвуз силами собственного аппарата провел обследование профессорско-преподавательского состава кафедр общественных наук 213 вузов Москвы, Ленинграда, Киева, Харькова, Ростова-на-Дону, Саратова, Казани и Свердловска. И опять собиралась статистика в национальном разрезе, в результате чего из 2018 подвергшихся проверке преподавателей философии, марксизма-ленинизма и политэкономии был выявлен 531 еврей (26,3 %). Когда эти цифры стали известны в ЦК, там пришли к заключению, что представленные ранее вузами данные по преподавателям евреям были несколько занижены. Вскоре Шепилов подготовил проект постановления «О положении с кадрами на кафедрах марксизма-ленинизма, философии и политэкономии в высших учебных заведениях и мерах по укреплению этих кафедр», которым Минвузу предписывалось все кадровые назначения на должности преподавателей общественных кафедр осуществлять впредь только по согласованию с региональными горкомами и обкомами партии. К проекту прилагался «черный список» из 40 преподавателей (17 из них были евреями) московских и ленинградских вузов, подлежащих первоочередному увольнению как политически неблагонадежные. Предусматривалось также проведение всесоюзного совещания руководителей кафедр марксизма-ленинизма и философии, которое состоялось в Москве в первой половине июля[1275].
Проходившая в том же году антикосмополитическая кампания, имевшая, как уже отмечалось, скрытый антиеврейский характер, не могла не отразиться соответствующим образом на выяснении отношений между противоборствовавшими «философскими» лагерями.
2, 9 и 16 марта стараниями Митина в «Литературной газете» появилась серия материалов, разоблачавших «группу лиц, протаскивавших космополитические взгляды и подтачивавших… философский фронт». «Идейным вдохновителем» группы объявлялся Кедров, а в качестве его «подручных» были названы А.И. Крывелев, Я.З. Черняк, 3.А. Каменский, М.З. Селектор, а также имевший лишь косвенное отношение к философии литературный критик В.Ц. Гоффеншефер, которого Митин скорее всего «притянул», следуя тогдашней номенклатурной моде уснащать скандальные публикации экзотическими еврейскими фамилиями.
Александров тоже не сидел сложа руки. Понимая, что дальнейшая пассивность только подзадоривает оппонентов, все громче говоривших о его собственных космополитических прегрешениях, вскрытых Ждановым летом 1947 года, и их рецидивах в последующем, он стал действовать. 2 марта бывший глава> Агитпропа появился в Академии общественных наук и выступил с докладом «Задачи борьбы с космополитизмом в философии». Покаявшись вначале скороговоркой в собственных ошибках и тем самым отдав дань ритуальной самокритике, он перешел в решительное контрнаступление, обвинив в космополитизме профессора М.М. Розенталя[1276], одного из наиболее авторитетных ученых из конкурирующей философской группировки[1277].
После произошедшего таким образом обмена ударами в очередном раунде поединка между Митиным и Александровым была зафиксирована боевая ничья. Об этом свидетельствовал тот факт, что в передовице агитпроповской «Культуры и жизни» за 10 марта в общий ряд с Кедровым, Крывелевым и другими «александровцами», названными ранее космополитами от философии, был поставлен и «митинец» Розенталь. Такой «паритет» был победой Александрова, с которым руководство Агитпропа, тогда сурово критикуемое Маленковым, видимо, вынуждено было пойти на компромисс. И это не могло не встревожить Митина и его друзей. 15 марта из далекого Бухареста Юдин направил Маленкову возмущенное письмо, в котором заявил, что «редакция газеты «Культура и жизнь» поступила опрометчиво, объявив Розенталя космополитом». Вместо этого надо было, по его мнению, направить огонь критики против «подлинного вдохновителя космополитизма и проповедника катедер-социализма — Александрова», который «расшаркивается перед всеми западно-европейскими философами»[1278].
1276
В октябре 1949 года секретариат ЦК освободил Розенталя от должности заместителя руководителя кафедры диалектического и исторического материализма АОН при ЦК ВКП(б). Перед этим его несколько месяцев травили на собраниях и в печати за вышедшую в 1948 году книгу «Философские взгляды Н.Г. Чернышевского», в которой он имел неосторожность обмолвиться о том, что лучшее в мировоззрении этого писателя-демократа возникло на почве обобщения западноевропейского исторического опыта, а наихудшее — на основе изучения социальных отношений в России[1666].