– Ну вот, я же говорил, – хмыкнул Матвей, – надеюсь, они выкрутятся.
– Да уж надеюсь, – нахмурился Эрик, – держим на Южную корону?
– Ага, пойду вздремну, устанешь, сменю, – зевнул Матвей.
Вскоре стемнело, показались чудовищно яркие и большие южные звёзды, Эрик нашёл Южную корону и пожёвывая мясо правил на неё, луна довольно сносно освещала, небольшие волны светились, всё было довольно умиротворяющим. К середине ночи Матвей его сменил и только Эрик заснул, как пришлось вскакивать – начался шторм, ливень мешал дышать, в общем, всё было, как принято в южных морях, экипаж практически наощупь управлял яхтой, только Матвей стоял прямо и перекрикивал ветер. К утру шторм успокоился, рассвет был таким красивым и спокойным, что если бы не уставшие до смерти люди, так никто бы не поверил в ночной шторм, соперников даже в бинокль видно не было, правда и сил надеяться, что у них всё в порядке тоже не было. Почти не промокший шоколад и тёплый кофе слегка приободрил экипаж, однако начинался самый тяжёлый этап.
Течения и ветер здесь менялись с калейдоскопической скоростью, всем приходилось работать быстро и слаженно, из-за шторма они задержались, возможно соперники их уже обгоняли. Вскоре стало ясно, что три яхты идут почти вровень – одна была их, вторая шедшая напрямик и третья ушедшая на юго-восток. Тут уже счёт шёл на минуты, показался берег, теперь предстояла изматывающая гонка вдоль него до порта Капоайруа. Сказать, что приходилось выкладываться до конца – ничего не сказать, Эрик стоял у штурвала и работал как машина, впрочем, так же работали все – экипаж представлял собой единый организм, соперники тоже отставали совсем немного, корпусов на десять-двадцать. Так и не отдав преимущество, «Виктория» первая миновала сотни яхт и лодок и ошвартовалась у пирса, забитого восторженной публикой, Эрика можно было отдирать от штурвала, остальных тоже почти выводили, второй и третий экипажи были не лучше.
Встречающий комитет грянул оркестром, пока экипажи приходили в себя, уже несли шампанское и кубок, пожилые именитые яхтсмены говорили речи, публика ликовала. Новоиспечённый король хорошо скрывая разочарование, пришедшей на второй яхте, оказался весьма бодрым и пожимал руки победителям, отдавая должное. Принесли знаменитый серебряный кубок и шампанское, у кубка не было дна, королева не хотела, чтобы из него пили шампанское, потому залив всё вокруг пеной, угощались прямо из горла. Многие ходили здесь под парусом и знали, какими усилиями дались экипажу эти улыбки и вскинутые вверх руки, щёлками фотографические аппараты, трещал синематограф, статенлендская регата закончилась, начинались празднования. Экипаж, пожав сотни рук и отбыв обязательные мероприятия, погрузился в розьер, хорошо там отобедал, для порядку выпил коньяка и уснул вповалку на парашютах, спасательных жилетах и канатных бухтах.
К вечеру они были в Порт-Джэксоне, немного отдохнувшие и готовые к празднованию, выяснилось, что соперники были весьма потрёпаны: двоих атаковал ракоскорпион, пока его отогнали выстрелами дирижабли, он сильно повредил киль и перо руля. Шторм затем разметал дирижабли и большую часть яхт, большинство еле добрались в пункт назначения к вечеру, одна из яхт, ушедшая юго-восточным направлением до сих пор не пришла, дирижабли её ищут, вроде бы её видели очень далеко на юге с танкера. Победителей поздравил император и королева, надо сказать весьма кислая видом – пришедший вторым экипаж состоял из её любимчиков, сплошных чемпионов, снисходительно принявших короля в свои ряды, с другой стороны никто его меряться детородными органами с империей не просил. Концерт в тот день был посвящён экипажу, им пришлось выйти на сцену и участвовать в вечеринке до поздней ночи, впрочем, ощущая как ноют мышцы, Эрик был удовлетворён как всегда бывает от хорошо сделанного трудного дела.
Наутро император отбывал, закончились официальные торжества, он задержался на день для того, чтобы узнать результаты статенлендской регаты. Как всегда, имел место парад, подуставший народ чепчики в воздух уже не кидал, вяло помахивал флажками и ожидал старта, чтобы посмотреть, как взмоет грандиозный «Лагач», его собратья «Олбран» и «Культа» висели неподалёку, окружённые сонмом крейсеров, эсминцев и рейдеров. Закончив протокольные церемонии прощания, раскланявшись с присутствующими монархами, император подошёл к Эрику.
– Побыстрее возвращайтесь Эрик Карлович, граф уже раз пять запрашивал, когда вас отпустят, – хмыкнул император.
– Доброго пути, ваше величество, – поклонился Эрик.
«Лагач» как бы нехотя и натужно приподнялся над водой, а затем с чудовищной скоростью взлетел, быстро удаляясь на север, представляя, насколько сложно выполнить такой взлёт пилотам, Эрик посочувствовал и остальному экипажу – удовольствие не из приятных. Один незакреплённый груз мог наделать при таком взлёте дел, впрочем, имперский флот славен порядком, всегда приходится держать марку – взлёт имперского розьера для многих главное событие в жизни – детям рассказывают.
Сам Эрик вылетал завтра и отнюдь не имперским розьером, а обычным рейсовым дирижаблем, сопровождая герцогиню Уитчёрч и Анабель назад в королевство Лоэгр, как можно было бы предположить, на этом могла настоять Анабель, однако это была личная просьба герцогини Уитчёрч к императору. Ей надо было по каким-то важным делам в столицу, королева оставалась ещё какое-то время в Ауссии, требовалось её заменить, впрочем как могла довольно нудная, глупая и вздорная герцогиня заменить королеву и в каких делах осталось загадкой. Семнадцатилетняя воспитанница герцогини, Сергей и дюжина имперских гвардейцев из экипажа «Громола» тоже летели с ними, сам «Громол» должен был после небольшого ремонта на Имперских островах патрулировать трассы клиперов в южной части Великого океана.
Глава 19
«Имперские суда отличаются, как мы знаем, особенным комфортом и опрятностью, зарубежные гости с восхищением описывают имперский флот»
Газета «Имперские сведения»
Дирижабль «Персиваль II» Эрику не понравился сразу ободранным видом и ржавым трапом, внутри было не сильно лучше, пованивало топливом и неизвестно чем, каюты были маленькие, если не сказать крошечные, грузовой трюм захламлен, экипаж явно пьян. Гул стоял везде, если в каютах было ещё ничего, то в коридоре чтобы быть услышанным нужно повышать голос, весь корпус трясся, мелкая вибрация отдавала в зубы. На кухне бегали тараканы, повар тоже выглядел неопрятным, столовая была крошечной, радовала неудобными стульями и застеленным мятой скатертью столом. Гвардейцы разместились в каютах третьего класса, представлявших собой трёхэтажные нары по шесть человек в каюте, впрочем, настроение у гвардейцев боевое, видали они и хуже. Единственная каюта первого класса досталась герцогиням, там было чуть более просторно и чисто, решив выходить из каюты в случае крайней необходимости, Эрик, открыв бутылку вина, читал книгу, Сергей последовал его примеру, благо ему подарили целую охапку книг с автографами, некоторые говорят, весьма недурны. Ужин состоял из пережаренной курицы и недоваренных овощей, поедаемых капитаном и герцогиней Уитчёрч как деликатес, они мило болтали и вообще были очень довольны друг-другом. Поэтому, Эрик распаковал свой походный набор консервов, орехов и вяленного мяса, добавив пару бутылок бренди, к ним с Сергеем присоединилась Анабель и один весьма забавный пассажир, отчего вечер прошёл неплохо.
Дирижабль шёл напрямик, без остановок и попыток держаться над сушей, утро застало их в открытом океане, земли было не видно, разумеется, королевский торговый флот имеет свои порядки, однако имперскому торговому флоту предписывалось держаться пусть длинных маршрутов, зато безопасных. Капитан верный своему безумию летел прямиком через океан, ему везло с отсутствием штормов и попутным ветром, не желая накаркать, Эрик всё же подозревал, что такое положение не вечно. На удивление, они весьма быстро добрались до острова Сингал и не останавливаясь двинулись не вдоль побережья, а снова открытым морем по широкой дуге. Сказать, чтобы капитан имел представление о попутных ветрах нельзя, ветер по ощущениям был то боковой, то встречный, что заметно тормозило движение, однако шли весьма неплохо, скорость то единственное, что заставляло смириться с убогим питанием, отсутствием хоть какого-то досуга и экономией на всём, включая работающие по часам туалеты. Столовая была закрыта постоянно, кроме времени приёма пищи, собраться было негде, в каюту едва помещалось четверо, так ещё капитан прибегал с запретами буквально на всё, пока гвардейцы его не выкинули в коридор. Жалоба Эрику закончилась тем, что он хотел повторить бросок капитаном, но тот благоразумно ретировался, Анабель и воспитанница заходили к Эрику, чтобы хоть как-то скрасить унылые дни и подкрепиться из запасов нормальной еды.