Глава 11
Леа увидела перед собой красиво убранную девичью спальню. Свечи — две на комоде красного дерева у стены и одна на низком столике в углу — освещали комнату мерцающим светом.
Стены оклеены темно-красными плотными обоями. В углу у низкого столика большой диван, обитый розовым атласом.
На диване, положив руки на колени, сидела девушка.
Она была очень красива старомодной красотой прошлого века.
Золотистые локоны, спускавшиеся на плечи, обрамляли нежный овал лица. Кожа была очень светлой, словно она никогда не выходила на солнце. Черты лица тонкие и правильные. Большие голубые глаза.
Незнакомка была одета в белую закрытую блузку, отделанную спереди кружевами, с жестким и, видимо, неудобным воротником. Длинная черная шерстяная юбка выглядела тяжелой и сковывающей движения.
«Она похожа на куклу викторианских времен» — подумала Леа. Девушка была еще более хрупкого телосложения, чем Леа, и выглядела как маленький ангел.
Обе молча разглядывали друг друга. Молчание затягивалось. Незнакомка неподвижно сидела на диване, держась очень прямо, руки на коленях. Все в комнате было неподвижным, кроме пляшущих язычков огня на свечах.
Наконец Леа немного оправилась от потрясения и попыталась заговорить.
— Кто ты? — спросила она, все еще стоя в дверном проеме и не решаясь войти в комнату.
— Это мой дом, — ответила девушка, улыбнувшись.
Ее глаза сияли в мерцании свечей.
— Что?! — не поняла Леа.
— Это мой дом, — повторила девушка. — Я здесь живу.
Голос у нее был тонкий, совсем детский.
— Но как ты попала сюда? Ну, в эту самую комнату? — продолжала недоумевать Леа, совершенно сбитая с толку.
— Тебе нравится моя комната? — охотно откликнулась девушка, поднимаясь с дивана и жестом руки как бы приглашая Леа внимательнее рассмотреть обстановку ее жилища.
Тень от ее тонкой белой руки скользнула по стене.
— Здесь очень красиво, — неуверенно согласилась Леа, чувствуя, как по спине ползет холодок страха. — Но я ничего не понимаю.
— Мне было так одиноко, — продолжала незнакомка, тряхнув локонами и склонив голову набок. — Долгие годы одиночества…
«Она — привидение», — поняла Леа.
Расширившимися от ужаса глазами она смотрела, как девушка со странной улыбкой на лице направилась в ее сторону.
Привидение! Но ведь этого не может быть! Или может?!
— Я была так одинока, — продолжала девушка, приближаясь к Леа и протягивая к ней руки.
На губах ее играла странная улыбка, а в глазах казалось, светились мольба и нетерпение.
Фигура девушки потускнела в неровном свете свечей, потом вновь ярко осветилась.
«Привидение, — вновь ужаснулась Леа. — Идет ко мне, протягивает руки…»
— Нет!
Крик вырвался у Леа непроизвольно. Она начала пятиться в безопасное, как ей казалось, пространство чердака.
— Не уходи, — жалобно попросила девушка.
— Ты — привидение, — пробормотала Леа, чувствуя, как ужас сковывает ее и ноги наливаются тяжестью.
— Я так одинока, — продолжала девушка, по-детски капризно надув губки. — Можно, я притронусь к тебе? Я хочу потрогать твои волосы.
— Нет! — взвизгнула Леа. — Не надо! — Ее голос сорвался.
— Не бойся. Я ничего тебе не сделаю, — настаивала девушка, приближаясь к ней с протянутыми руками.
Ее глаза сверкали в полумраке как бриллианты.
— Нет!
Леа захлопнула дверь и повернула ключ в замке. Ее била нервная дрожь. Она стояла, глядя на гладкое дерево двери, тяжело дыша, пытаясь унять сердцебиение. Облизнула пересохшие губы.
«Мне не следовало отдирать доски! Я не должна была открывать дверь», — с отчаянием думала девушка.
— Пожалуйста, не уходи, — раздался слабый голос из-за двери. — Мне так одиноко. Я хочу всего лишь притронуться к твоим волосам.
«Этого не может быть наяву», — сказала себе Леа и поспешила к лестнице.
На следующее утро ее разбудил ветер. Леа села в кровати. В комнате холодно. Небо за окнами было серым и мрачным.
Покрывало, которое вечером положила в ногах, валялось на полу. Видимо, она спала беспокойно и сбросила его.
«Наверное, когда мне снился этот сон, — решила Леа. — Ведь это был только сон».
Девушка не помнила, как спускалась с чердака после встречи с привидением, не помнила, как выключала свет и закрывала крышку люка, как вошла в свою комнату и легла спать.
«Это должно быть только сном, — убеждала она себя. — Очень яркий и реальный ночной кошмар. Настолько реальный! С такими подробностями! И все-таки это лишь сон».
За завтраком Леа решила не тревожить родителей своими глупыми снами. Отец уже успел с утра съездить в магазин стройтоваров, который работал по воскресеньям специально для таких умельцев-маньяков, и теперь они с мамой горячо обсуждали очередной проект — ремонт бокового крыльца.
«Мама с папой так поглощены своими планами, что совсем не замечают меня», — с грустью подумала Леа. Ее забавлял энтузиазм родителей, но в то же время она в очередной раз с горечью ощутила свое одиночество.
Леа как раз доедала последний блинчик со сладким сиропом, когда зазвонил телефон. Это была Дин. Она звала ее в клуб поиграть в теннис.
Обрадованная Леа сразу согласилась.
Поглядывая в окно на небо, которое все больше затягивалось тучами, она надела теплый спортивный костюм, кинула в сумку другой — более легкий, для игры на крытом корте.
«Пожалуй, мне не повредит немного размяться, — думала она. — Заодно позабавлю Дин рассказом о своем жутком сне прошлой ночью».
Подруга заехала за ней, и они отправились в клуб. Пока ехали по еще пустынным улицам пошёл мокрый снег. Дин без умолку болтала о своем парне, Люке, о том, как они сходили на концерт.
В помещении теннисного клуба было тепло и светло. Большинство кортов, несмотря на ранний час, уже заняты.
Когда начали перебрасываться мячами, Леа сразу поняла, что Дин играет лучше. Девушки немного размялись, потом сыграли на счет.
— Наверное, мне нужна новая ракетка, — пожаловалась Леа, не сумев взять две подачи Дин подряд.
«Забавно, — подумала она, — как люди пытаются свалить вину на ракетку, когда пропускают мяч. Как будто виновата ракетка, а не игрок».
— Ты хорошо играешь на задней линии, — сказала Дин, когда они переодевались после игры.
— Ты меня просто разгромила, — обескуражено отозвалась Леа. — Ты играешь гораздо сильнее меня.
— Немного лучше, — успокоила ее Дин. — Совсем чуть-чуть.
Они рассмеялись.
Подруги вышли на улицу. Снег прекратился, но небо по-прежнему было серым, под ногами хлюпала грязь.
Пока шли к машине, Леа начала рассказывать свой сон: как она отдирала доски, как вошла в комнату, обставленную в старинном стиле, как встретила там девушку.
Она говорила, и у нее изо рта вырывались клубы пара «Как привидения», — подумала она. Духи, которые появляются и тают в воздухе.
— А потом я проснулась и помнила все до мельчайших подробностей, — продолжала Леа, садясь в машину и пристегивая ремень. — я помню даже запах этой маленькой спальни. Там пахло старым деревом, похоже, сосной. И воздух был затхлый.
— Странно все это, — заметила Дин, внимательно следя за дорогой.
— Я очень испугалась, — продолжала свою историю Леа. — Все казалось настолько реальным. И потом, эта девушка выглядела такой несчастной. Ей так хотелось, чтобы я осталась.
Дин молча вела машину. Она притормозила перед тем, как свернуть на Фиар-стрит.
— Мы никогда не переезжали, — сказала она, взглянув на Леа. — Я всю свою жизнь живу в одном и том же доме в Шейдисайд. Поэтому мне трудно представить, как ты живешь, переезжая с места на место, в новые дома. Наверное, это нелегко. Особенно если приходится поселиться на Фиар-стрит.