Через него также осуществлялось проникновение в английскую и польскую разведки. В частности, Бирк устроил встречу Кияковского и сотрудника английского посольства Грова. Однако по распоряжению руководства ВЧК контакты с англичанами были вскоре прекращены.
По поручению руководства ВЧК Бирк, находясь в Ревеле, установил тесный контакт с сотрудником польской разведки капитаном Дриммером и передал ему ряд якобы полученных МОЦР разведывательных материалов. Таким образом в операцию «Трест» была вовлечена и польская разведка.
Следует отметить, что в начале 1920-х гг. у отечественных органов госбезопасности опыта проведения игр с иностранными спецслужбами не было. Вся работа организовывалась впервые, было много недочетов, что признавали и сами чекисты. Значительно облегчало работу то, что по разным причинам (карьеристские соображения, нехватка опыта разведывательной работы и т. д.) сотрудники иностранных разведок (польской и эстонской) к материалам «Треста» относились некритически, проверка сведений, полученных от МОЦР, не проводилась или проводилась поверхностно.
В Ленинграде был создан филиал «Треста», который помог выявить и к 1924 г. полностью ликвидировать польскую резидентуру и продолжал дезинформировать эстонцев.
Эстонцы были настолько заинтересованы в работе «Треста», что начали заискивать перед Опперпутом. Его стали часто привозить в эстонскую дипмиссию на автомобиле со спущенными шторками, а там устраивать шумные вечеринки. В ходе вечеринок эстонский посол А. Бирк и советник посла П. Эгге стали предлагать Опперпуту передавать информацию непосредственно им, то есть сотрудникам Министерства иностранных дел, а не сотрудникам генерального штаба.
В результате Опперпут стал передавать дезинформационные материалы как военным разведчикам, так и сотрудникам МИД, то есть дезинформация начала осуществляться по нескольким каналам.
Р. Бирк в порядке продвижения по службе был отозван в Эстонию, где продолжил свою работу на советскую разведку.
Эстонцы были настолько удовлетворены получаемыми материалами, что в феврале 1926 г. наиболее активные участники «Треста» были награждены золотыми часами от имени генерального штаба эстонской армии.
Окончилась разработка «Трест» в апреле 1927 г. из-за предательства Опперпута, который бежал за границу и опубликовал материалы о «Тресте» в эмигрантской печати.
В момент бегства Опперпута Р. Бирк находился за границей. После того, как Опперпут опубликовал свои первые разоблачения, он приехал в Ревель, где думал, что ему удастся реабилитироваться. Однако через несколько дней он понял, что арест неминуем. Бирку удалось скрыться в Риге, откуда он был нелегально перевезен в СССР, прожил здесь некоторое время, а затем был вновь командирован за границу для работы по линии ИНО ОГПУ.
В дальнейшем игры с прибалтийскими спецслужбами были продолжены. Так, например, в ходе контрразведывательной операции Д–7 наряду с разработкой генерала А.П. Кутепова чекисты осуществляли мероприятия по дезинформированию латвийской разведки.
Таким образом, «Трест» являлся первой эффективной операцией отечественных контрразведчиков по активному противодействию деятельности иностранных спецслужб. Был приобретен бесценный опыт по созданию легендированной организации, вербовке сотрудников иностранных спецслужб, подготовке и продвижению дезинформационных материалов, который позже был взят на вооружение разведывательными и контрразведывательными органами многих государств.
А.В. Сушко, В.П. Василевский
Сибирская школа по подготовке сотрудников ГПУ на транспорте в Омске
Вначале 1920-х гг. в России шел процесс локализации и завершения Гражданской войны. В условиях разрухи страна преступала к восстановлению экономики. Без нормализации работы железнодорожного транспорта победить разруху было невозможно. Стратегическое значение для государства имела Транссибирская железнодорожная магистраль. С конца 1919 — начала 1920 гг. на территории Западной Сибири она контролировалась побеждавшими в Гражданской войне большевиками. Однако, несмотря на прилагаемые усилия, навести порядок на Транссибе властям не удавалось. Особенно остро ситуация проявилась в 1922 г., когда у советского правительства возникли серьезные трудности с обеспечением населения европейской части страны хлебом. Засуха, поражавшая два года подряд 34 губернии, не только вызвала голод в Поволжье, но и отразилась и на других губерниях европейской России. Не было хлеба, чтобы накормить голодных, и не было семян, чтобы его посеять в наступившем сезоне. В тех условиях хлеб был изъят государством у крестьян в Сибири. Но его невозможно было вывезти из-за разрухи на транспорте, слабой пропускной способности железных дорог, коррупции, массовых хищений грузов, актов саботажа и диверсий.