Я кручу ткань своего платья, чтобы доказать свою точку зрения.
Лена кивает. — Она выглядит потрясающе, миссис Харос.
Я благодарно улыбаюсь Лене, и она подмигивает.
— Ну, думаю, все в порядке, — наконец говорит моя мама, прежде чем отвернуться и изучить артефакты перед собой. Папа слабо улыбается мне, говорит, что любит меня, и снова поворачивается к ней.
— Ладно, думаю, мне нужно встретиться еще с несколькими профессорами, но я вернусь! — говорит Лена, отпуская мой локоть. Я слишком поздно замечаю ее слова, прежде чем успеваю оттащить ее назад. Она уже уходит в другую часть комнаты. Я оглядываюсь по сторонам и понимаю, что по-прежнему никого не знаю.
Не успеваю я оглянуться, как снова выхожу с выставки и направляюсь к столу с закусками. Я вижу небольшой поднос с различными напитками, беру один, похожий на джин с тоником, и делаю глоток.
Неплохо. Я беру еще одну, чтобы занять руки, пока иду обратно к выставке. Прижимая чашки к груди, я внимательно изучаю экспонаты, расставленные по комнате. Моих родителей нигде не видно, как и Лены.
Я уже подхожу к копии пирамид, когда чувствую рядом с собой большую тень. Я поворачиваюсь и вытягиваю шею, чтобы увидеть, кто это.
Мужчина намного старше меня смотрит на пирамиды, но я чувствую, как ткань его свитера слегка касается моей обнаженной руки. Я задерживаю дыхание, продолжая смотреть на него, любуясь изгибом его носа. Его борода, как и волосы, испещрена прядями соли и перца. Его загорелая кожа выглядит идеально при таком тусклом освещении. Его адамово яблоко покачивается, когда он сглатывает, и от этого простого действия у меня в животе разливается тепло.
Он выглядит красивым, и я ерзаю на своем месте, когда он наконец поворачивает голову и смотрит на меня сверху вниз. В его карих глазах мелькает искорка, и он плотно сжимает губы.
— Пирамиды Гизы, — бормочет он. Только через секунду я понимаю, что он говорит со мной. Мне кажется, что мое горло сжимается само собой, пока он продолжает смотреть в мою сторону.
Он придвигается чуть ближе, так что кашемировая ткань прижимается прямо к моей руке. Я вздрагиваю от этого мягкого прикосновения, и его глаза мерцают, когда он медленно улыбается. Даже зубы у него идеальные.
— Что? — заикаюсь я. Мои руки с напитками перемещаются чуть выше по груди, и я словно застреваю. Я не могу пошевелиться под взглядом этого красивого незнакомца.
— Пирамиды, — повторяет он, жестом указывая на витрину перед нами. — Это пирамиды Гизы.
— Ах, да, — кротко отвечаю я. У меня в голове каша, и я не могу придумать, что еще сказать. Он продолжает изучать меня, а затем возвращает свой взгляд на пирамиды. Я знаю историю Египта, но сейчас я не могу назвать ни одного факта, даже если бы к моей голове приставили пистолет.
Я делаю глубокий вдох, поднимаю один коктейль и делаю долгий глоток. Глубоко вздохнув, я смотрю на пирамиды, в то время как мое сердце резко бьется о ребра. Алкоголь проникает в мою кровь, и я уже чувствую тепло.
— Вы видели остальные экспонаты? — спрашивает он, не глядя в мою сторону.
Я поворачиваюсь к нему и думаю, что, черт возьми, происходит. Он не сдвинулся с места и, похоже, ждет ответа.
— Ты все еще говоришь со мной?
Он кивает, а затем поворачивает голову обратно ко мне. — Это „да“ или „нет“?
Я пытаюсь вспомнить его вопрос… а, точно. Экспонат. — Нет, еще нет. Только что прибыла.
Он кивает и жестом показывает на остальную часть экспозиции, а я бесцельно следую за ним. Я вижу официанта с подносом, который, предположительно, собирает пустые напитки, и поспешно ставлю туда свой.
Он замедляет шаг, так что оказывается слева от меня, и я чувствую, как жар уже поднимается по щекам.
— Хорошая выставка, — наконец говорю я, когда мы углубляемся. Чем дальше мы идем, тем темнее становится в коридоре, единственный свет освещает артефакты и статуи.
Туда, куда мы направляемся, не так много людей.
— Могло бы быть и лучше. Некоторые артефакты не похожи на настоящие, — возражает он. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него при тусклом освещении, и его карие глаза сверкают.
— И откуда вы это знаете? Вы видели настоящую вещь?
— Вообще-то да, — отвечает он. Из помещения, в которое мы вошли, выходят несколько человек, и мы с незнакомцем отходим в сторону, чтобы пропустить их. Я чувствую, как его рука прижимается к моей спине, пока мы освобождаем место.
Сердце замирает, когда я чувствую тепло, исходящее от его ладони к моей спине. Его рука кажется мне огромной, и я не могу удержаться, чтобы не прикусить губу. Мысли о том, что его рука может касаться других частей моего тела, проносятся в моей голове.