Лишь Пенни стала пить кровь, её глотку смочила приятная и сладкая прохлада. В девушке пробудился хищный голод. Кровь во рту оказалась дикой и первобытной, глотание возвращало Пенни к жизни. Она пила кровь, не в силах остановиться. Пенни ощущала, как исчезает боль и сменяется лёгкостью. На миг отсосавшись от женщины, она вдохнула и сообразила, что её лёгкие наполняются восхитительным свежим воздухом. Пенни желала продолжить, но Джей оторвала её от такой поразительной еды. Она громко возвала к ней – про себя и вслух.
Её слова прозвучали уравновешенно и требовательно:
– Пенни, извини меня. Я виновата. Я не должна была вынуждать тебя так долго ждать. Но теперь достаточно. Перестань.
Пенни увидела, что Фиона, её сестра Фиона, ужасно глядит на неё. Джей сказала, что она должна перестать, но Пенни не намерена была это делать. Не желает перестать. Женщина теперь не противилась. Видимо, лишилась чувств. Пенни опять наклонилась к женщине.
Джей грубовато оттолкнула её.
Она казалась бесстрастной, но голос её был резковатым:
– Послушай, ты сейчас должна выбрать. Ты реально жаждешь убить эту женщину?
Эта фраза поразила Пенни очень глубоко.
Убить… Кровь приносит с собой могущество, силу и жизнь. Если Пенни обескровит эту женщину, то получит силу, кроющуюся в глубинах её существа. И кто знает, что за сила в ней тогда пробудится? Но…она человек.
Человек, которым и она сама была когда-то. Не спеша и отрешённо Пенни вынудила себя отпустить женщину. Джей облегчённо вздохнула и осела на асфальт, будто лишилась сил. Фиона прислонилась к стене какого-то здания. Она была потрясена, Пенни ощущала это.
Она прочла её мысли:
Омерзительно.
В голове проскочила фраза:
Надо ли спасать её жизнь, раз она лишилась души?
Джей обернулась и взглянула на неё, Пенни увидела гневное серебряное пламя в её взоре.
– Ты ни черта не соображаешь, да? Ты стыдишься её? – разозлённо спросила она. – Ты ни черта не соображаешь, что она могла кинуться на тебя, но не поступила так, не смотря на то, что почти умирала. Тебе не известно, что такое кислородный голод. Это не жажда – ты начинаешь задыхаться, клетки организма гибнут от нехватки воздуха, потому что кровь не может переносить кислород. Хуже такой боли на свете ничего нет, но она не кинулась на тебя унимать её.
Фиона казалась престыженной. Она посмотрела на Пенни, затем неуверенно подняла руку.
– Мне жаль…
– Хорошо, проехали, – отрезала Джей.
Она встала, повернулась к лежащей на дороге женщине и осмотрела её. Пенни ощущала, что она прибегнула к внушению.
– Я гипнотизирую её забыть произошедшее, – объяснила она Пенни. – Ей надо капельку передохнуть, посмотри, проколы на коже понемногу заживают.
Пенни увидела это, но радости не ощутила. Она знала, что Фиона так и не одобряет её – не за поступок нападения, а за то, в кого она превратилась. Пенни ринулась в объятия Джей.
Что не так со мной? Я стала монстром?
Она сильно её обняла.
Нет, ты стала другой. И вовсе не монстр. А Фиона – дура.
Она хотела засмеяться, но чувствовала тоску в её любви и покровительстве. Это было схоже с той трепетной тоской, которую Пенни знала в ней раньше. Самой Джей вообще не нравилось быть хищницей, а теперь она превратила в такую же хищницу её. План прошёл на ура, Пенни больше не будет той Пенни Норт, которой была когда-то. Пусть она и слышала её мысленно, но не сумела полностью проникнуть ей в душу, как прежде так случалось при обмене кровью. Больше подобной близости между ними не возникнет.
Выбора у нас не имелось, – про себя сказала Пенни и потом, закрепляя эту мысль, произнесла: – Мы совершили то, что должны были совершить. Надо жить дальше и стараться жить достойно.
Какая ты смелая девушка. Я говорила тебе об этом?
Не говорила. Но если бы сказала, я с наслаждением была бы рада опять это услышать.
Затем девушки в молчании ехали до дома Джей. Фиона сидела взади, мрачно таращась в одно место.
– Фиона, припаркуй авто около своего дома сама, – попросила Джей и достала из багажника инструменты и вещи Пенни. – Не хочу светиться с ней в этом районе, но и оставить её одну тоже не могу.
Фиона бросила взор на мрачное двухэтажное здание и некая мысль внезапно поразила её.
Она откашлялась. Пенни поняла её мешкание.
Дом Джей всегда был для неё под запретом.
Пенни запрещали являться сюда вечерами.