— Значит, всё было обманом?
Голос внутри твердил успокоиться, подумать, не рубить с плеча. Джей говорила ей, что Пенни пока что не способна принимать самостоятельные решения и ошибаться никак нельзя. Но Пенни не прислушивалась к голосу внутри. Гнев гнал вперёд, затмевая разум и не давая подумать, имеются ли причины для ярости.
— Ты всего лишь жалела меня? — прошептала Пенни и гнев с горем, накопившийся в ней за полтора дня, неожиданно вырвался на поверхность.
Боль пронзила Пенни и в глазах её потемнело.
Имелось только единственное и страстное желание сделать больно Джей, так же сильно, как она ей.
Тяжело дыша, Джей заговорила быстро:
— Пенни! Потому то я и не хотела, чтобы Фиона знала…
— Неудивительно, Джей, — взъелась Пенни, — неудивительно, что ты мне так и не сказала, что любишь меня, — не обращая внимания на Фиону, она продолжила. — Я верила тебе, понимаешь? А что сделала ты? Помимо остального, ты даже ни разу не попыталась поцеловать меня. Не нуждаюсь я в твоей жалости.
— Что ещё за помимо остального? Что это означает? — взревела Фиона. — Я прибью тебя, Джей!
Она вырвалась из хватки Джей и набросилась на неё снова. Джей уклонилась и Фиона не сумела ухватить её волосы. Фиона опять бросилась на Джей и та извернулась и обхватила её сзади, обвив руками и удерживая.
В коридоре раздались торопливые шаги.
— Что тут такое?
Мистер Хилгард растерянно замер на пороге спальни. За его спиной маячила Климентина.
— Что такое? Что за вопли? — спросила мачеха, переводя глаза на трёх девушек.
Лицо её было без макияжа и выглядело измождённым.
— Ты сама подвергаешь Пенни опасности, — прошептала Джей Фионе на ухо, — смертельной опасности сейчас.
Она была разъярённой и выглядела дикой.
Страшной нечеловечески.
— Отпусти мою сестру! — заорала Пенни.
Глаза искрились от слёз.
— Господи, милая, — только и сумел произнести мистер Хилгард. Он бросился к дочери и обнял её. — Девочки, убирайтесь немедленно.
Дикий гнев испарился с лица Джей, она ослабила захват.
— Пенни… Прости меня, но я обязана остаться.
Фиона со всей силы толкнула Джей. Падать на пол для вампирши оказалось не больнючим, как если бы упал обычный смертный, и по лицу Джей пробежала злость, едва она встала. Сопя, она ринулась на Фиону и толкнула её к стоящему шифоньеру у стены. Мачеха заорала, отец кинулся между двумя девушками.
— Прекратите! — зарычал он. Повернувшись к Фионе, спросил: — Ты в порядке? — Потом обратился к Джей: — Что здесь произошло?
Фиона потёрла затылок и, не спеша, пришла в себя. Джей молчала. Пенни тоже.
— Хорошо, всё случившееся роли не играет, — подытожил отец. — Видно, мы все сегодня немного взвинчены. Джей, тебе лучше пойти домой.
Джей посмотрела на Пенни. Подрагивая, Пенни отвернулась от неё. Она кинулась и укрылась за спиной отца, ничего не сказав.
— Я возвращусь, — тихо сказала Джей.
Её слова прозвучали угрожающе, а не обещающе.
— Пока что нет. — Тон отца прозвучал командно.
Посматривая через плечо отца, Пенни заметила кровь на блондинистых прядях сестры.
— Нам необходимо время, чтобы остыть, — подвёл итог отец. — Давай, Джей, шевелись.
Джей покинула комнату, отец направился следом. Пенни била дрожь и она шмыгала носом, игнорируя головную боль и нарастающее бормотание разных голосов в своей голове. Из проигрывателя лилась бешеная музыка, стучащая по ушам.
***
Следующие два дня Джей звонила раз десять.
Пенни ответила на первый звонок. Телефон затрезвонил в полночь, Пенни взяла трубку автоматически, находясь в полусне.
— Пенни, не клади трубку, — сказала Джей.
Пенни положила трубку. Через миг телефон затрезвонил опять.
— Пенни, выслушай меня, если не хочешь умереть.
— Шантажируешь? Психичка, — ответила Пенни и стиснула трубку телефона.
Говорить было трудно, голова болела.
— Пенни, выслушай. Сегодня ты получила недостаточно крови. Из-за меня ты ослабла, а взамен ничего не получила. Тебя это убьёт.
Пенни слушала Джей, но смысл сказанного убегал от неё. Пенни пропускала её слова мимо ушей и проваливалась в какой-то туман.
— По барабану.
— Может, тебе и по барабану, но если бы ты сейчас была в здравом уме, то не сказала бы так. Сейчас твоя голова полна неразберихи. Ты не владеешь собой, неразумна, чтобы признать это.
Пенни поняла через какое-то время, что вела себя, как полная идиотка.
— Я хочу понять одно, — произнесла Пенни, — правда ли то, что ты сказала Фионе?