— Конечно. Потому то у меня много друзей, — произнесла она усталым тоном, пытаясь не думать про то, что за эмоции появятся от её признания в душе Фионы.
— Ответь мне на один вопрос, Джей, — Фиона выпрямилась и смотрела сейчас Джей в глаза, — ты когда-либо… — она запнулась и судорожно сглотнула, — ты когда-либо делала такое с Пенни до её заболевания?
— Нет, Фиона.
Фиона с облегчением вздохнула.
— Тебе крайне повезло. Если бы ты пила её кровь, то я бы убила тебя.
Джей верила ей. Она была сильнее Фионы и бегала быстрее. Раньше она не боялась смертных. Но теперь она не сомневалась, что Фиона нашла бы способ исполнить сказанное.
— Фиона, ты не понимаешь кое-что. Пенни хотела обратиться и мы приступили к этому уже… Она уже меняется. Если умрёт сейчас, она не обратится в вампиршу. Она может и не не умереть вообще. Она превратится в живого мертвеца. Понимаешь, Фиона? Безруссудного живого мертвеца. Будет разлогаться, а тело будет бессмертным.
Рот Фионы задрожал от омерзения.
— Ты так сказала, лишь бы напугать меня.
Джей посмотрела вдаль.
— Я видела подобное.
— Не верю.
— Я видела своими глазами. — Джей смутно осознавала, что орёт. Она схватила Фиону за плечи. Она не владела собой, но уже не думала про это. — Я видела, как нечто подобное произошло с дорогим мне существом, понимаешь? — Но Фиона так и качала головой в недоверии. Джей продолжила: — Мне было пять лет, у меня имелась няня. У всех богатых детей в Сан-Франциско имеются няньки. Она была смертной.
— Руки убери, — пробормотала Фиона, стараясь скинуть со своих плеч её руки.
Она тяжело дышала: она не желала слушать этот рассказ.
— Я обожала её. Она давала мне то, что не давала мне мать. Ласку, любовь, заботу. Она всегда находила для меня время. Я звала её Эмили.
— Руки убери.
— Мои родители решили, что я чересчур привязалась к ней и забрали меня с собой на выходные, не давали питаться. Когда мы вернулись домой, я умирала от голода… Родители попросили Эмили уложить меня в кровать.
Фиона замерла. Она перестала освобождаться и стояла со склонённой головой, отведя взгляд, лишь бы не смотреть на Джей.
Джей кричала в её лицо:
— Мне тогда было пять лет. Я не могла остановить себя. Хотела, но не могла. Я бы лучше сама умерла, нежели бы умертвила Эмили. Если умираешь от голода, теряется самоконтроль. Я не сдержалась, пила её кровь, плакала, хотела перестать, но продолжала. Когда я смогла прекратить, то стало уже поздно. — Пауза. Джей лишь теперь поняла, что на протяжении разговора цепко держала Фиону за плечи. Она неторопливо отпустила плечи Фионы. Фиона молчала. — Няня лежала на полу. Я думала, что поделюсь с ней своей кровью и обращу в вампиршу и всё будет отлично. — Джей теперь не кричала. Она смотрела в сторону парковки. — Я перерезала свои вены и вымазала ей рот кровью. Няня чуть проглотила, но явились мои родители и остановили мои действия. Эмили было недостаточно той крови, что она получила. — Джей замолчала, затем внезапно встрепенулась, будто вспомнила, почему рассказывает это Фионе. — Её не стало той ночью. Смерть была трудной. Внутри неё сражались два вида крови: человеческая и вампирская. И на утро няня бродила по особняку, но только это была уже не Эмили. Она изменилась, стала походить на живой труп с острыми чертами лица, сероватой кожей, плоскими глазами. А когда начала разлагаться, родители отвезли её в Инвернеси и похоронили. Перед этим убили. — Едва шепча она добавила: — Надеюсь, что вначале убили.
Фиона неторопливо обернулась и посмотрела на неё. Впервые за этот вечер в её взгляде Джей увидела не отвращение и ужас, а какое-то иное чувство.
Напоминает жалость, — угадала Джей.
Она издала глубокий вздох: спустя четырнадцать лет молчания она наконец-то рассказала это и кому же! Фионе Норт! Но теперь не было времени подумать над глупой ситуацией. Надо добиться то, чего надо.
— Если ты не уговоришь Пенни увидеться со мной, тогда советую тебе убедиться, что когда она умрёт, вскрытие делать не станут и бальзамирование тоже. Вряд ли тебе хочется, чтобы Пенни гуляла без внутренних органов. И запасись осиновым колом на случай, если не сумеешь её выносить.
Из взгляда Фионы исчезла жалость. Её рот вытянулся в тонкой и дрожащей линии.
— Мы не допустим её превращения в…ходячего мертвеца. Либо в вампиршу. Понимаю, тебе жаль твою Эмили, но от этого ничего не меняется.
— Мы говорим о жизни и смерти Пенни, решать ей.
Терпение Фионы кончилось. Она качнула головой.