— Неужели? — сухо проговорил Адам.
Она встретилась с ним глазами, не скрывая своих чувств к нему.
— Согласно сведениям профессора, вы так и не получили докторской степени. Вас, как он утверждает, исключили из аспирантуры.
— Ничего подобного. Я сам подал заявление об уходе, — возразил он.
— Ах вот как? — спросила Ли с едким сарказмом. — А то, что вы убедили целый свет, включая и мою тетю, что обладаете докторской степенью всеми уважаемого университета, в действительности ее не имея? Всякий согласится, что быть исключенным из аспирантуры не то же самое, что уйти оттуда по собственной воле. Наверное, поэтому вы и набрались наглости величать себя доктором?
— Я не величаю себя доктором.
— В этом доме, под этой крышей я собственными ушами слышала, как вы сказали Мелькиору, чтобы он называл вас доктором Джорданом, — напомнила она ему.
— Значит, этот собиратель грязных сплетен пригласил вас поболтать с ним? И как только вы вошли в дверь, тут же выпалил: «Ли, дорогая, я вынужден предупредить вас, что соавтор вашей тети — подлый обманщик!»
— Нет!
— Нет? Тогда каким же образом он ввернул эту новость в вашу «глубоко научную» беседу?
— Это имеет значение?
— Для меня — да. Больше, чем вы думаете.
Ли сплетала и расплетала пальцы, неожиданно очутившись в положении человека, вынужденного защищаться.
— Мы беседовали о моих тезисах, и, поскольку вы были аспирантом на его факультете, я, естественно, спросила его о вашей диссертации.
— Вы? — искренне удивился Адам, на мгновение забыв о главном предмете их разговора. Но уже в следующее мгновение его лицо снова помрачнело. — Вы хотите сказать, что спросили его, стоила ли моя работа названия диссертации?
— Я сформулировала свой вопрос в более изящной форме, — ответила она, чувствуя себя крайне неловко.
— Но главную мысль я выразил правильно!
— Не пытайтесь сбить меня с толку! Вообразите мое удивление, когда я узнала, что ваша диссертация была так плоха, что профессор Браунинг посоветовал вам провести еще год в университете и переделать ее заново. Но вы отказались.
— А он не рассказал вам, что отказался разрешить мне представить диссертацию ученому совету и попытаться защитить ее, считая, что его мнения достаточно, чтобы поставить крест на моей научной карьере? Он пытался использовать свое положение, чтобы диктовать мне, что и как я должен писать!
— Адам, — раздраженно воскликнула Ли, — именно для этого и существуют научные руководители! Это их работа. Если я делаю глупые или безответственные выводы в моих тезисах, то именно мой научный руководитель обязан предупредить меня о них и посоветовать не представлять их ученому совету.
— Он сказал, что я сделал глупые и безответственные выводы в своей диссертации? — настойчиво допытывался Адам.
Она сделала глубокий вдох.
— Ну, не совсем в таких выражениях.
Какое-то время они молча смотрели друг на друга.
Наконец Адам устало произнес:
— Какой бы серой посредственностью он ни был, вы все равно предпочитаете верить ему, потому что вас раздражает то, чем кончилась моя карьера. Ведь дело именно в этом?
Горечь в его голосе пронзила ее, заставив, как ни глупо, тут же пожалеть, что вообще затронула эту тему. Но она должна быть твердой, поскольку дело касалось Вербены и ее книги.
— Значит, все, что он сообщил, — чистая правда?
— Что меня исключили? Я уже сказал вам, что это не так. Я подал заявление, что не желаю и дальше терять время на их факультете.
— Но вы ведь так и не получили докторской степени?
— Мелькиор заявил вам именно это?
— Да.
— И только?
— Да.
Адам перевел дух и горько рассмеялся.
Ли расправила складки нового льняного платья.
— Чем закончилась ваша карьера, меня совершенно не волнует. Но как вы собираетесь и дальше работать с моей тетей? Ведь вы рискуете тем, что сделаете из нее посмешище всего ученого мира! Что же вы за человек?
— Вы уже решили для себя, что я за человек, так что незачем и спрашивать!
— Но как вы могли так поступить с ней?
— Вы задали вопрос, только вот выслушаете ли мой ответ на него? Ведь вам это совсем не интересно!
— Да, не интересно. Я хочу лишь защитить Вербену, чтобы ее имя не трепали все, кому не лень. Так что вам придется исповедаться перед ней. Исключили вас или вы покинули факультет по собственной воле, важно одно вы недостаточно квалифицированны, чтобы работать с ней и она имеет право на то, чтобы знать это и сделать соответствующие выводы.