Интересно наблюдать, как разные целители независимо друг от друга на основании лишь собственной практики приходят к тому же.
– Иногда воздействовать на человека бывает очень трудно, – доверительно говорила мне целительница из Сибири. – Я не могла бы описать словами, как делаю я это. Знаю только, что при этом я обязательно должна любить человека, которому я хочу помочь. Если я не полюблю его, результата не будет. Вот как-то приходит ко мне человек – пожилой, интеллигентный такой, в очках. Кто-нибудь, может, даже нашел бы его симпатичным. Но я-то вижу, что это плохой, жестокий человек. Как и почему, что конкретно сделал он, я это могу знать, но не хочу. Это как если бы я взяла в руки книгу и по названию знала бы, о чем она. Я могу раскрыть ее, тогда узнаю детали, а могу и не делать этого, если не захочу. Так вот, мне известно, каков он, а детали не нужны и излишни. Но раз обратился ко мне, я не вправе сказать ему «нет». Потому что это значило бы судить другого. Даже то, что я сказала о нем сейчас, значит, что я как бы осудила его. А этого не должно. Но я не о том. Несимпатичен он меня. И вот, чтобы помочь ему, я должна заставить себя, если не полюбить его, то постараться, чтобы во мне шевельнулась хотя бы какая-то симпатия. Я нарочно расспрашиваю его о близких, не потому что мне это важно и нужно, а чтобы почувствовать, о ком скажет он с любовью и нежностью, чтобы хотя бы через это почувствовать к нему что-то доброе. Но и это не всегда получается. Так вот, в этом случае, чтобы убедить себя хоть в чем-то хорошем, что связано с ним, я стала говорить себе, какие красивые пуговицы у него на костюме. Но если мне не удалось преодолеть барьер отторжения, если человек активно неприятен, несимпатичен мне, пока я не сняла этого, сколько бы я ни старалась, я знаю, я ничем не смогу помочь.
Это условие целительства – условие любви, близости вплоть до полной идентификации – невольно заставляет вспомнить завет Серафима Саровского: «Люби ближнего, ближний плоть твоя». И равный ему по смыслу принцип Веданты: мой ближний и есть я сам, то же, что разделяет нас, представляя как разные существа, есть не более чем иллюзия.
Есть, очевидно, некий глубинный смысл в том, что единый завет любви, открывшийся через разные исповедания, оказывается ключом к целительству.
Большинство целителей не придерживается ни определенного времени суток, ни тех или иных дней, хотя некоторым из них известно, что день и час такого воздействия весьма не безразличны.
Дни новолуния или полной луны для целительства особенно благоприятны. Очевидно, это время максимальной нестабильности психики и организма человека. Особенность этих фаз заметили еще хирурги: большинство неблагополучных операций, когда пациет теряет очень много крови, приходится на дни новолуний. Психиатрам и невропатологам также хорошо известны эти пики по состоянию их пациентов. Больше всего убийств и аварий также приходятся на эти крайние фазы.
Целитель может принимать в расчет, однако, не только состояние луны. Он может поинтересоваться, когда родился пациент, число и месяц. Очевидно, это связано с некоторыми индивидуальными ритмами. О том, что биополе человека подвержено определенным пульсациям и зависимостям от даты рождения, исследователи узнали только недавно. Вот как говорится об этом в одном из докладов, посвященных этой проблеме: «У каждого человека существуют паузы, когда рамка в руках оператора не реагирует на его поле. Продолжительность внутримесячных пауз от 4 до 6 дней. При этом у родившихся с октября по март пауза бывает с 5 по 10 – 11 число каждого месяца. У родившихся с апреля по сентябрь энергопауза обычно с 16 по 21 – 22 число.»
Очевидно, такие паузы тоже соотносятся с благоприятным или менее благопрятным временем целительского воздействия.
В течение суток наиболее результативно воздействие вечером на закате или рано утром, при восходе солнца. Магической традиции это известно давно. Все заговоры, в том числе и от болезней, совершаются на утренней или на вечерней зорьке. Очевидно, это то время, особенно на закате, когда человек в наибольшей мере открыт воздействию – как положительному, так и негативному. Именно поэтому у некоторых народов бытует древний запрет спать на закате. (Спящий для такого воздействия особенно открыт и беззащитен). У киргизов, например, спать в это время не разрешают даже тяжелобольным. Их будят и поднимают им головы, чтобы прервать сон.
О том, что в течение дня происходят пульсации биополя, свидетельствуют и данные исследований. Продолжу цитату из доклада, который я уже приводил:
«Есть и внутрисуточные ритмы: десятиминутные энергопаузы каждый час. И две большие паузы от 45 минут до 2-х часов. Дневная такая пауза падает на интервалы от 12 до 14 или от 15 до 17 часов. Причем люди, обладающие одинаковыми дневными энергопаузами, наделены близкими психофизическими особенностями. Эти ритмы биополя, очевидно, являются отражением ритмов космоса. Сами паузы выглядят как отрыв, „отлив“ внешнего приемно-информационного поля от человека на расстояние до одного метра и более.»
Некоторые одну из причин пульсации биополя видят в изменении слабых гравитационных полей Земли. Сила этих полей меняется в зависимости от расположения небесных светил. Именно в полночь (тоже пиковый, переломный момент в магической практике) такая гравитация оказывается максимальной.
Является ли пульсация биополей человека действительно отражением процессов, происходящих в космосе, или не зависит от них – не знает никто. Единственное, что можно констатировать с уверенностью, это то, что они есть и что для целительства, очевидно, это весьма важно. О важности этого свидетельствует, в частности, и то внимание, которое уделяется времени воздействия в китайской системе акупунктуры. Древнейшие и наиболее глубокие трактаты об этом искусстве содержат сложные расчеты наиболее и наименее благоприятного времени каждого из таких воздействий.
Очевидно, и экстрасенс-целитель, знающий и соблюдающий такие наиболее благопрятные периоды, усиливает эффект своего воздействия.
Значит ли это, что тот, кто не соблюдает этого, поступает неправильно? Нет, не значит.
Далеко не всегда целители лечат только посредством рук. Некоторые делают это при помощи трав. Но смысл такого лечения и самих трав совершенно не тот, который видит в этом медицинское око. Современные фармакологические концепции принимают в расчет только химические компоненты воздействия. Компоненты эти действительно присутствуют, как бесспорен и их эффект. Но это лишь ничтожно малая и слабейшая часть того, что могут дать травы.
Более сложный, условно-энергетический подход присущ китайской целительской практике. В зависимости от времени и места сбора или части растения – они подразделяются на «ИНЬ» или «ЯН». От того, какое начало: «ИНЬ» или «ЯН» – преобладает в заболевшем органе, предписывается снадобье из соответсвующих растений и их частей.
Определить, преобладает ли в листьях, корнях или цветках растения «ИНЬ» или «ЯН», можно, пользуясь записями и таблицами старинных китайских книг. Некоторые пользуются для этого маятником или «Г»-образной рамкой. Характер движения рамки или маятника безошибочно указывает различие. Но истинный целитель-экстрасенс прибегает к ним довольно редко: он воспринимает эти энергетические различия так же безошибочно, как обычный человек видит различие форм предметов или гамму цветов.
Существует, однако, и более дробное, более детальное сочетание растения и болезни. Из-за отсутствия более точных и четких понятий и болезнь, и растение выражаются через цвета. Увидеть «цвет» болезни и «цвет» растения, могущего ее исцелить, может только человек, обладающий, кроме обычного, иным, нефизическим зрением. Рассказывает Таисия Петровна Борисова:
– Я маленькая была. Бабушка моя была известная травница. Люди к ней приходили и приезжали из самых дальних мест. Она ничего не спрашивает, только посмотрит, кто пришел, и подбирает ему травы. Я, ребенок, играла и, подражая ей, тоже пыталась составить и подобрать что-то. Конечно, это была игра. Помню, бабушка говорит мне: «Ты не ту траву кладешь. Если болезнь красная, то и траву нужно брать красную.» Я не поняла, говорю: «Но трава же зеленая». Она посмотрела на меня, вроде бы удивилась и спрашивает: «А трава, правда, зеленая? Ну-ка, посмотри, как следует.» Я посмотрела, и правда – красная трава. А может быть и желтой, и синей. Когда я первый раз правильно подобрала к цвету болезни цвет травы, бабушка похвалила меня: «Вот теперь правильно. Молодец.» Сама она, подобрав несколько трав по нужному цвету, смешивала их и делала настой. Настой должен был стоять несколько дней, прежде чем будет готов. Травы, которые в нем, должны «пожениться». «Нет, – говорила она, – не поженились еще». И ставила банку на место. Я не знаю, как объяснить, что там происходит, но незримо, не глазами воспринимается это как гармонизация. Скажем, состав с обыкновенным бессмертником. Сам бессмертник дает такую ђлчатую, чуть-чуть зеленую ауру. А потом, когда травы, которые подобрала я, «женятся», получается серо-голубое, как небо, и окантовка чуть красная. Очень красиво. Я смотрю и радуюсь – так хорошо получилось! Так хорошо! Состав, который готовила моя бабушка, принимали три-семь дней, но обычно больше трех дней никто не пил. Помогало, проходила болезнь дня через три. Как-то она, помню, дала просто понюхать травы, которые подобрала. «А теперь, – говорит, – иди. Все у тебя прошло.» А то готовит даже не настой, а подберет нужные травы, завернет в тряпочку, в узелок и скажет просто держать его дома: «На шкаф закинь, и хворь пройдет.» Так лечила она многие, иногда самые серьезные болезни.