В дни переговоров штаб второго фронта организовал
47
для американцев посещение окрестных деревень, подвергшихся налетам батистовской авиации. Они увидели разрушенные дома и сожженные плантации, беседовали с пострадавшими мирными жителями, с матерями, потерявшими детей… Это произвело такое сильное впечатление, что четверо из американцев — служащие компаний «Фредерик Снэр корпорейшн» и «Moa бэй майнинг» — по собственной инициативе написали письмо послу Соединенных Штатов в Гаване. В письме они настаивали: правительство США должно публично заявить о том, что оно, «во-первых, прекращает поставки оружия кубинскому правительству под предлогом «взаимного обеспечения безопасности» и, во-вторых, что ни одному кубинскому самолету впредь не будет позволено получать боеприпасы на военно-морской базе Гуантанамо».
Другая группа американцев направила аналогичное письмо в Нью-Йорк на имя некоего министра Таккера, одного из руководителей компании «Стеббин инжени-ринг мэньюфэкчуринг компани». Отметив высокие моральные качества повстанцев, их искреннее стремление избавить родину от режима угнетения и коррупции, авторы письма заявляли: «Они (повстанцы. — Авт.) были вынуждены принять решительные меры, ибо американские бомбы и боеприпасы убивают неповинных людей, включая женщин и детей».
Со своей стороны командование второго фронта обратилось с открытым письмом к родственникам задержанных американцев. В этом письме, в частности, говорилось: «Наша цель — привлечь внимание народа США и народов всего мира к тому факту, что американские бомбы и военные материалы используются для убийства неповинных людей в провинции Орьенте, включая женщин и детей, для бомбардировок и уничтожения целых поселков, не имеющих никакого военного значения»…
Одновременно повстанцы обратились с воззванием к молодежи Кубы, Латинской Америки и всего мира. «Наш народ является объектом варварских воздушных налетов, — говорилось в этом воззвании, — каких не знает ни одна из республик американского континента… Изверги, которые с помощью правительства США удерживаются у власти, — многие из них извлечены Бати-
48
стой из тюрем для уголовников — превратили наши жизнерадостные города в ад. Они пытают 13- и 14-летних детей, насилуют женщин; при молчаливом попустительстве правительства США батистовские каратели с сатанинским ожесточением применяют такие пытки, перед которыми меркнут зверства нацистов».
Журналисты в эти дни буквально осаждали повстанцев. Больше всего их занимал, казалось бы, незначительный вопрос: кем «бородачи» считают захваченных американцев — заложниками, арестованными или пленниками? Ответ был прост и ясен: «международными свидетелями» зверств Батисты и соучастия правительства США в преступлениях диктатора.
Тем не менее в последующие дни в печати США появилось немало явно инспирированных сообщений, призванных очернить цели повстанцев. В каких только смертных грехах не обвиняли революционеров иные органы монополистической пропаганды, явно пытавшиеся спровоцировать интервенцию американской морской пехоты. В действительности, как мы уже отмечали, «Противовоздушная операция» преследовала только одну цель — добиться прекращения вмешательства Соединенных Штатов во внутренние дела Кубы. В пункте 4-м меморандума, врученного командованием второго фронта консулу Уольяму, говорилось:
««Движение 26 июля» и его Революционная армия противились и будут впредь энергично и решительно противиться всяким попыткам вмешательства других государств во внутреннюю политику Кубы. Меры, обсуждавшиеся на этих переговорах, были направлены именно на то, чтобы добиться соблюдения строгого нейтралитета, который должен определять отношения между соседними дружественными нациями».
2 июля консул Уольям покинул Калабасас-де-Сагуа на прилетевшем за ним американском военном вертолете. Он увозил меморандум и копию приказа № 30, о содержании которых повстанцы просили его информировать государственный департамент. Требования повстанцев сводились к тому, чтобы Соединенные Штаты, во-первых, «прекратили поставки военного снаряжения правительству генерала Батисты» и, во-вторых, «прекратили снабжение военными материалами и горючим, а также оказание технической помощи кубин-
49
ским военно-воздушным силам на военно-морской базе Гуантанамо». Что же касается судьбы «международных свидетелей», то госдепартаменту предлагалось выделить для обсуждения этого вопроса своих полномочных представителей.
Через несколько дней консул Уольям снова явился в Калабасас. На этот раз он сиял и торжествующе размахивал пачкой газет. Протянув Раулю Кастро свежий номер «Нью-Йорк таймс», Уольям с довольным видом ткнул пальцем в первую полосу, где говорилось, что Фидель Кастро приказал немедленно освободить захваченных американцев и что его приказ уже передан по «Радио Ребельде». Сообщение подтвердилось, и приказ этот, разумеется, был незамедлительно выполнен.