Выбрать главу

В это время Горохов перешел на преподавательскую работу, и главным конструктором системы «Иркут» назначили Николая Мамаева. Скажу только, что система эта была крайне важна для военной разведки, поскольку она действовала на дальних и сверхдальних трассах. После введения ее в строй «Иркут» успешно осуществлял связь с Кубой, США, Лаосом, Камбоджей и другими дальними странами. За разработку этой уникальной аппаратуры Мамаев удостоился звания лауреата Государственной премии СССР.

Однако возвратимся к началу работ. Собирая материал для этого очерка, я часто задавался вопросом, как описать деятельность конструктора, и возможно ли вообще это сделать. Как-то в одной из бесед Николай Степанович сказал мне: «Знаете, уходя, конструктор оставляет на земле, что-то новое, придуманное им, чего раньше не было вообще». Но как происходит этот процесс?

А как рождается поэма, пишется картина, возникает музыка? Можно ли ответить на эти вопросы? И все-таки… К счастью, Николай Степанович Мамаев попытался сам описать работу конструктора. И, кажется, у него это получилось.

«Помню однажды, я закончил конструирование какого-то узла, причем вроде бы он неплохо получился. Вдруг приходят два разработчика.

— Ты что тут насочинял?

— А что здесь не так? — недоуменно спрашиваю у них.

— Почему здесь расстояние такое, а не такое?

— Потому, что все в пределах допусков, — начинаю было рассуждать, но вижу, что это бесполезно, и соглашаюсь исправить.

— Не исправить, а переделать!

На следующий день опять приходят оба и, излучая радость и благодушие, говорят:

— Слушай, поскольку ты все равно будешь переделывать конструкцию этого блока, то добавь туда заодно два тиратрона, две кнопки пуск и стоп, три резистора, два конденсатора и выведи лампочку индексации готовности аппарата к нажатию на вон ту кнопку.

Понятно, разработчики вместо того, чтобы переделывать, вычерчивать новые чертежи всех изменившихся плат, уголков и деталей и заменять чертежи общей документации, просто перевели стрелки на конструктора. И отвечать придется ему.

Но так или иначе, а переделка неизбежна. Думы, думы, мысли, мысли… Что делать? Объем блока не увеличили, а деталей прибавилось. Куда их деть? Опять думы… Насколько же изнурительным бывает это думанье в поисках решения И вдруг проблеск! А что, если отказаться от стандартной, малогабаритной кнопки и сделать другую, покрупнее, и совместить ее с тиратронами? Вроде бы дикость, при всеобщем стремлении к минитюризации вдруг намного увеличить размеры обычно применяемой кнопки. Да так. чтобы тиратрон помещался внутри нее. Получается, что вместо двух 5-мм кнопок появится двойная с диаметром 16 мм каждая. Кошмар!

Но решение оказалось правильным. Суммарно объем этой кнопки с тиратронами оказался меньшим. А если эту кнопку сделать из оргстекла, то индикатором готовности аппарата служит сам вспыхнувший оранжевым светом тиратрон. Заодно отпадает необходимость размещать громоздкую индикаторную лампочку. Кульман, рейсшина, ватман и ластик завершили дело».

Да простят читатели столь длинную цитату, но мне кажется, в ней схвачена и отражена суть сложной работы конструктора.

Что же касается «Иркута», то остается добавить, что он оказался, как выразился сам Мамаев, «очень мощным, надежным и своевременным оружием разведчика» Самым лучшим образом он показал себя в период Карибского кризиса. На нем наши операторы поддерживали бесперебойную связь Кубы с Москвой.

* * *

Полет Юрия Гагарина в космос в апреле 1961 года изменил жизнь полковника Мамаева. В следующем году он включился в проектирование систем спутниковой связи в качестве заместителя главного конструктора.

Опять новые, неизведанные вершины, которые надо покорять. Собираясь в этот путь, он не раз вспоминал слова начальника и учителя Бориса Асеева: «Понимаю, высоковата планка». Теперь уж куда выше, в космосе! Какие задачи предстояло решить? На первый взгляд обычные и в то же время совершенно фантастические: как использовать космические полеты для организации агентурной связи. Что теперь будет представлять собой специальная радиостанция, передатчик, аппаратура в Центре? Ведь получалась двухзвенная система: корреспондент — спутник, спутник — приемный центр. Возникала и вовсе неизведанная проблема — какие средства связи иметь на спутнике, и возможно ли их там разместить. В общем, десятки, сотни вопросов, на которые пока не было ответов.