Эти же задачи были поставлены и войскам 40-й армии в Афганистане, и, разумеется, в первую очередь, спецназу.
Отличилась 22-я бригада, а точнее — заместитель командира 7-го шарджойского отряда капитан Евгений Сергеев. Как скажет о нем сам Герасимов, «Сергеев ростом невелик, но офицер очень боевой. Настоящий спецназовец. Воевал хорошо. Знал зону ответственности, как свои пять пальцев. Он со своими ребятами и захватил первый “стингер”».
А было это в январе 1987 года. На границе зон ответственности шарджойского и кандагарского отрядов, в районе Калата, располагалась «зеленка». Достаточно большая территория. Моджахеды чувствовали себя там достаточно свободно, поскольку обоим отрядам добираться до этой духовской базы не ближний свет. И потому появлялись наши спецназовцы там крайне редко.
Сергеев давно имел зуб на эту «зеленку» и как-то решил организовать там засаду. Что ж, задумано — сделано. Вылетели двумя вертолетами. На ведущем вертолете — Сергеев со своей группой. Он решил разведать место для засады. На борту ведомого вертолета группа лейтенанта Чебоксарова.
Машины шли на юго-запад, позже свернули в ущелье. И почти сразу обнаружили трех мотоциклистов. А мотоциклисты в Афгане — гарантированно — «духи». Сергеев как раз сидел на месте бортстрелка, тут же открыл огонь. Командир вертолета запустил нурсы и пошел на посадку.
И тут показалось, что по вертолету ударили из гранатомета.
Ведущий борт сел, ведомому Сергеев дал приказ находиться в воздухе. Решил, что сверху при необходимости его огонь будет эффективнее.
На земле Сергеев с одним из солдат побежал по дороге, старший лейтенант Ковтун с двумя бойцами взял вправо.
Короткий бой закончился победой спецназовцев. На земле — трупы, мотоциклы, и к одному из них привязана труба, обмотанная одеялом. Сложно сказать, что за труба. Но сердце екало: неужто «стингер»? В ту пору столько говорили о необходимости захватить «стингер», что не верилось в подобное.
Ковтун, в свою очередь, вместе с разведчиками гнался за «духом», у которого за спиной была какая-то труба, а в руках — дипломат. «Духу» не давали уйти вертолетчики, обстреливая из пулемета, но тот рвал что было сил.
Пришлось Ковтуну достать его уже на дальней дистанции. К счастью, офицер был отменным стрелком.
Когда подбежали, рядом с моджахедом лежали непонятная труба, дипломат. Быстро все схватили и к вертолету.
Уже на борту оглядели трофеи — две трубы, одна пустая, другая — неиспользованная, открыли дипломат и ахнули — там полная документация по «стингеру». Стали разбираться, так и есть: инструкция по использованию ПЗРК и даже адреса американских фирм-поставщиков.
Это была большая удача. Ведь им чуть не каждый день долдонили: «стингеры», «стингеры»… Кто возьмет первый «стингер», тому звание Героя Советского Союза и «Золотую Звезду» на грудь.
Узнав о захвате «стингеров», комбриг Герасимов радовался вместе со своими подчиненными. Он прилетел из Лошкаргаха в Кандагар, а Сергеев со своими трофеями — из Шарджоя.
Доложили о «стингерах» в Москву. Оттуда команда — самолетом срочно доставить их в столицу. Кому сопровождать? «Как кому? — удивился комбриг. — Ты захватил, Сергеев, тебе и сопровождать такой ценный трофей».
Трофей был и вправду ценный. Все ведь понимали — захваченные «стингеры» — это неопровержимое доказательство активной поддержки американцами афганских моджахедов. А тут, что называется, и ПЗРК, и полная документация к нему.
Словом, Сергеев срочно был отправлен в Москву. В Чкаловском его встретили какие-то люди, забрали «стингеры», документацию и, погрузив все в машины, укатили. А майор так и остался стоять на поле аэродрома — в полевой форме, в кедах, без копейки денег в кармане. Спасибо сказать забыли. Какой Герой, какая «Золотая Звезда», чашку чаю и то не предложили.
Кое-как Сергеев добрался из Чкаловского в Москву, на Полежа-евку, в ГРУ, спросил, как ему быть дальше. Как, как? Возвращаться в Афганистан.
Возвратился. Героя ему не дали. Впрочем, об этом уже немало писали. Понимаю и прощаю молодых, зеленых журналистов, чья жизнь пришлась на постсоветскую пору. Они не знают, что такое партийное взыскание. Но удивляют душераздирающие крики со страниц газет, журналов людей, которые жили и служили в ту пору. Уж они-то прекрасно помнят систему. И тем не менее пытаются кивнуть, найти крайнего. Есть и те, кто виновником «Сергеевских бед» считает комбрига Герасимова. Мол, он «зажал» «Звезду» Героя майору Сергееву.
Но, увы, надо признать, Сергеев был обречен. Партийное взыскание напрочь закрывало ему путь к «Золотой Звезде» Героя. И Герасимов тут ни при чем.