На четвертый день нахождения в Донецке я пошел в храм. Свято-Преображенский собор, расположенный напротив отеля «Столичный», ставшего на долгое время резиденцией сначала Бородая, а потом и Александра Захарченко, был одной из изюминок Донецка. Красивый и строгий храм, украшенный внутри величественными иконостасами, являлся гордостью города. В дальнейшем я проведу много времени, прогуливаясь в парке вокруг него и беседуя с кандидатами на службу в министерство госбезопасности Донецкой Народной Республики.
Перед входом в храм висело уже традиционное объявление «С оружием вход воспрещен». Прошла информация о том, что в одном из оставленных Стрелковым населенных пунктов националисты расстреляли молящихся в храме ополченцев, что формировало нервозность вокруг обрядов.
Но в церкви было хорошо и спокойно.
Свято-Преображенский собор Донецка, город после очередного украинского артобстрела
Начались лихорадочные будни, когда день идет за месяц по яркости, насыщенности и содержанию. Перманентная суета на одиннадцатом этаже Донецкой облгосадминистрации прямо корреспондировалась с неровным графиком Бородая. Попасть на одиннадцатый можно было либо на общем лифте, который ехал до десятого, откуда еще нужно было подняться по лестнице, либо на отдельном лифте, магнитные ключи от которого были у членов Совета министров и нескольких особо доверенных. Свой ключ я получил через неделю после прибытия. Он до сих пор хранится в память об этих днях.
У входа в здание в то время всегда дежурило много активистов. Люди демонстрировали решительный настрой. Постоянно были расставлены палатки, в которых велась запись в разные подразделения ополчения. Заметно выделялась палатка Союза ветеранов Донбасса «Беркут» (СВД «Беркут»), состоящего преимущественно из пенсионеров и работников местных органов внутренних дел. Через определенное время данная структура будет распущена, так как самостоятельные милицейские подразделения в условиях войны оказались малоэффективными. Каждый вечер вокруг ОГА проходил крестный ход.
Практически все помещения внутри носили следы штурмов, борьбы и многодневных дежурств большого количества народа. Некоторые этажи жили своей, обособленной от других, жизнью – со своими командирами, активом и интересами. Наиболее цельным и респектабельным был блок, закрепленный за Олегом Царевым.
Чтобы попасть в отдельные коридоры и кабинеты, приходилось преодолевать завалы мусора, мебели, наспех сваренных металлических перекрытий и укреплений, баррикады, хаотично сформированные на всех этажах за время удержания здания восставшими дончанами. Первое, что сделал Владимир Антюфеев, это выделил общего коменданта здания, назначил команду по разбору «авгиевых конюшен» и разблокированию расположенного в подвальной зоне бомбоубежища.
Буквально через несколько дней появился повод его проверить. Мы с Березой находились в большом зале для совещаний, одна из дверей которого вела в приемную Бородая. В нем был большой овальный стол, за которым проводились заседания Кабмина и пресс-конференции. Пока зал пустовал, мы использовали его, чтобы побеседовать с интересующими нас людьми. В какой-то момент в дверь из приемной резко распахнулась, и в помещение резвым шагом почти вбежал Антюфеев. Он схватил свой пиджак, висевший на спинке стула, и выскочил, уже на выходе что-то быстро сказав нам. Я не расслышал слов и спросил Олега, что это было. Олег сказал, что вроде нас сейчас «Точкой У» бомбить будут. Как выяснилось впоследствии, из командного пункта в Краснодоне пришла информация, что по зданию госадминистрации сейчас будет нанесен удар «Точкой У»6.
В подвале бомбоубежища, Облгосадминистрация Донецка, 10 июня 2014 г.
Когда мы вышли из зала, то увидели, что вся разношерстная толпа народу, находящегося на верхних этажах, спускается по лестничным маршам вниз. Владимир Юрьевич был уже где-то вдалеке, деловито пробиваясь через гражданских со словами, что ему нужно к Премьеру. Нам с Олегом было как-то неудобно идти за ним, так как в случае нанесения удара за спинами оставались люди. Поэтому мы замкнули колонну, поторапливая отстающих, и на каждом этаже заскакивали в коридоры и несколько ближайших кабинетов, громко требуя спуститься вниз. Весь этот табор довольно медленно тянулся вниз, и понятно, что если бы «Точка У» действительно прилетела, то шансов у нас не было.