- Я поеду с тобой, милый. Я поеду с тобой и помогу твоей матери вылечиться.
Ее готовность пойти за ним, куда бы только он ни повёл ее, ее слова и желание помочь ему медленно убивали Тони. Она каким-то образом поняла, что он не вынесет, если потеряет и мать, которую собственноручно сделал вдовой и перед которой он был виноват настолько, что никогда бы не смог искупить свою вину. Но больше всего на свете он был виноват перед Алекс, которую собирался протащить по прожженной дорожке, которую он некогда прошел сам. Но, боже, он не мог вернуться туда без Алекс!
Это было больше того, на что он мог надеяться. Больше того, что он заслуживал. И он не смог сдержать свое собственное признание.
- До встречи с тобой, я не знал, что живу без сердца. А теперь у меня в груди что-то бьется. Я ощущаю биение. Биение сердца. Но только тогда, когда твое сердце бьется рядом со мной.
***
Через два часа, когда все формальности были улажены, а вещи Алекс и ее брата, который заявил, что поедет с ними, были уложены и загружены в поджидавшем их экипаже, который должен был отвезти их в родовое имение герцога Пембертона в Линкольншир, Тони стоял на улице и прощался со всеми Хадсонами. С теми, которые изменили его представления о сплочённости, верности и искренности.
Он обнял миссис Уинстед, которая поцеловала его в щеку и незаметно смахнула слёзы. Обнял Кейт, которая тоже поцеловала его в щеку и внезапно сказала:
- Признайтесь, вы ведь целовали Алекс тогда в лавке аптекаря.
Тони был так изумлен ее неожиданным вопросом, что не смог найтись с ответом.
- Я…
Кейт милосердно улыбнулась ему и махнула рукой.
- Мне не нужен ответ. Всё ведь и так ясно. - Она подошла ближе и шепнула ему на ухо: - Но скажу вам одно: именно так и начинается история самой настоящей любви. Только смелым достаётся лучшее. Если вы сумеете сделать Алекс счастливой, она подарит вам взамен нечто значительно больше.
- Я сделаю все возможное, прежде всего ради самой Алекс.
Кейт улыбнулась ему в последний раз и отошла. После этого Тони пожал руку мистеру Уинстеду и повернулся к графине Соулгрейв. Порывисто обняв его, Тори тихо шепнула:
- Берегите Алекс. Она хоть и кажется сильной, внутри, она такая же хрупкая, как ее любимые цветы.
Тони улыбнулся, ощутив безграничную признательность к женщине, которая так много сделала для него.
- Знаете, Тори, - сказал он медленно. - Я нашел девушку, с которой не просто можно жить. Я нашел девушку, без которой невозможно прожить и минуты.
В ее серых глазах заблестели слезы. Она быстро пожала ему руку.
- Как же повезло нашей Алекс, что она встретила в тот день именно вас! Я желаю вам самого большого счастья.
Когда она отошла, к Тони подошёл ее хмурый супруг. И сказал без предисловий.
- Я знаю, что вы не были в Лондоне в тот день, когда я приходил к вам, - прямо заявил он. - Я не забрал Алекс тогда только потому, что она сама пожелала остаться у вас. Если бы она решила убежать, то давно бы сделала это, потому что для нее не было ничего важнее ее сада. Но не теперь. И если вы обидите ее или причините боль, я не оставляю вас в живых, потому что она часть моей семьи, а моя семья самое главное в моей жизни.
Тони не мог не уважать его за прямоту, честность и желание защитить то, что было дорого ему. Но граф забывал, что теперь право на заботу Алекс полностью принадлежало ему, и он не собирался ни с кем делиться этим. Он лишь поражался тому, что граф был готов помочь ему, даже зная всю правду о похищении Алекс.
- Алекс давно стала частью моей жизни, поэтому обидеть ее намного страшнее, чем обидеть самого себя.
Только после этих слов Себастьян пожал ему руку.
- Если вам хоть когда-нибудь что-то потребуется, дайте мне только знать об этом.
И Тони понял, что навеки заручился поддержкой человека, который никогда не поступиться своими словами. Какое счастье, что у Алекс были такие родные!
Самым последним к нему подошел граф Бьюмонт, который весело улыбнулся ему, обнял и похлопал по плечу. А потом сказал голосом заговорщика:
- Знаете, в Клифтоне сложилась негласная традиция обручаться в Гретна-Грин. И я, и Себастьян возили туда своих будущих жён, и у каждого из нас была своя дорога туда. Если вы вдруг решите не ждать назначенной даты свадьбы, обещаю не выдавать вас до тех пор, пока вы не вернётесь из Шотландии. Поверьте, иногда прогулка до границ этой страны может быть весьма бодрящей.
Конец второй части
***
Третья часть
Глава 25
Дорогая предстояла долгая и тяжёлая. Алекс поняла это, как только увидела хмурое, посуровевшее лицо Тони, который сидел напротив неё, рядом с Габби и пристально смотрел в окно. Она боялась представить, через что ему придётся пройти на этот раз. Два года он скрывался от мира. Два года он скитался по стране, разыскивая женщину, которая сломала ему жизнь. Два года он переносил невыносимые страдания от того, что его заставили сделать. И теперь ему предстояло вернуться туда, где хранились самые тёмные и опасные для него воспоминания. Если одно слово “отец” превращало его в тень, как он сможет побороть себя и переступить порог дома, где произошла такая трагедия?
У Алекс холодело в груди, едва она думала об этом. Она должна была помочь ему справиться с этим. Но как она найдёт слова, чтобы сделать это? Что ей следует должна предпринять, чтобы облегчить его муки? Он держался так отчуждённо и замкнуто, будто даже обычный взгляд, направленный в его сторону, причинял ему боль. Алекс посмотрела в окно, разглядывая удаляющиеся вересковые холмы, которые постепенно скрывались за высокими каштановыми деревьями. Пока они не добрались до Пембертона, она должна была найти способ помочь Тони справиться с оцепенением и напряжением. Иначе он доведет себя настолько, что просто не справиться, когда наступит время. Стоило только представить его осунувшееся непроницаемое лицо, когда он отказывался от лекарств, чтобы понять, как жестоко он может наказывать себя. Алекс не могла изменить его прошлого или того, что его заставили сделать, но она могла помочь ему примериться с самим собой и попытаться жить дальше. С ней.
Бессонная ночь в купе с глубокими переживаниями и неожиданными переменами, которые обрушились на нее, в конце утомили Алекс настолько, что она задремала. И не заметила, как кто-то осторожно подставил ей тёплое, мягкое плечо. У неё ровно забилось сердце от приятного чувства. Она теснее прижалась к нему и только тогда крепко заснула.
Тони пересел на противоположное сиденье и мягко привлёк ее к себе, затем снял с нее очки и положил к себе в карман. А потом попытался дышать ровнее и осмыслить всё то, что произошло с ним за последние несколько часов. Его мать была тяжело больна и просила его приехать домой. Одна фраза, в которой были заключены все его муки. Тони понятия не имел, как переступит порог родного дома, где он убил отца. Как он сможет сделать это и не умереть? Как он посмотрит в глаза матери, которую превратил во вдову? В глаза сестры, которая росла без отца и без поддержки брата? Ей должно было уже исполниться шестнадцать лет. Молодая, красивая девушка, которая должна совсем скоро блистать в обществе. А не страдать от того, на что обрёк ее неразумный старший брат.
Но самое тяжелое и несправедливо было протащить через всё это Алекс. Она достаточно настрадалась в жизни, чтобы брать на себя еще и тяжесть его страданий. Она не заслуживала этого. И всё же. Тони наклонил голову и посмотрел на безмятежно спавшую девушку, которая крепко обнимала его, доверчиво прильнув к его груди. Он сомневался, что справиться хоть бы с одним из поставленных перед ним задач, если ее не будет рядом. У него леденела душа, когда он представлял, что входит в большой знакомый дом без нее. Он не сможет сделать абсолютно ничего без Алекс.
А потом, он будет обязан рассказать ей правду. О том, кто он такой на самом деле. Что натворили его руки, которые так часто прикасались к ней. И должен будет выслушать любой ее ответ, какой она пожелает дать ему. Ведь она сделала для него почти немыслимое - спасла его от смерти, а теперь безоговорочно согласилась последовать за ним, не зная ни о чем. Она заслуживала право знать правду. А он заслуживал право быть изгнанным не только из ее жизни, но и из ее сердца и глаз, в которых светилась безграничная нежность.