Отпирай-камень не помог. Эта универсальная отмычка прекрасно справлялась со всеми механическими замками, вдобавок могла рассеивать и простенькие закрывающие заклинания, а тут камень даже и не активировался. Он не чувствовал ожерелья. Или же считал, что оно в полном порядке. Подумаешь, совершенно не желает покидать мою шею.
Я еще немного повозилась с застежкой и выругалась. Замок заклинило напрочь, хоть бери и ломай кусачками. И это в такой момент! Когда один наглоящер претендует на мою семейную реликвию.
Я поправила манто на шее. Упарюсь, но буду сидеть в нем весь вечер. Незачем лишний раз дразнить дракона. А когда закончится пир, сбегаю в город к главному артефактору за помощью. Вдруг ему удастся выяснить, почему мое ожерелье сломалось?
– И чем оно тебе не нравится?
Холодный женский голос обозначил, что я в мастерской не одна. В этом месте, где клановые ювелиры создавали свои шедевры, на сегодня работа была давно закончена, а мастерская закрыта. Но это не помешало невысокой блондинке проникнуть в комнату. У незнакомки были яркие, похожие на аквамарины глаза, а на лице серебрился узор снежной росписи. Оценила я и легкое голубое платье, щедро усыпанное блестками. В наших краях ценили плотные, теплые ткани, украшенные вышивкой. И откуда она к нам пожаловала? С юга из человеческих земель? Но тогда почему от ее одежды веет зимой?
Незнакомка хмурила белоснежные брови и смотрела с таким укором, словно я в самом деле совершила страшную ошибку.
– Оно? Вы про ожерелье? Оно чудесное, только вот немного душит.
– Я про счастье! Истинное женское счастье. Ты хотя бы представляешь, каким он будет мужем?
– Если вы про Торина, то да. У меня и список его сильных сторон имеется, – неуверенно отозвалась я.
И откуда прибывшая знает про мой список женихов? И то, что Торин его возглавляет.
– Какой еще Торин! Твоя судьба – дракон!
Незнакомка гневно сверкнула глазами, заставив меня испуганно попятиться. Да это же нечисть! Новогодняя нечисть, называемая в народе Искрой. Маги зовут ее более уважительно, леди Искреллой. А по мне – так все равно нечисть обыкновенная! В канун Нового года она напитывается магией и покидает свои ледяные чертоги, чтобы поделиться с простыми смертными волшебством и чудом. А если по-простому, то лезет причинять добро, не особо интересуясь, как отнесется к этому одаряемый.
– Так это ты прислала к нам лорда Шторма?
– Еще чего! Сам прилетел. Судьба у него такая, этому дракону не позавидуешь. Но с твоей помощью он одолеет всех врагов, ума и воспитания наберется.
– Прекрасно. Значит, моя судьба стать нянькой при драконе?
– Судьба он твоя. И нечего носом воротить! Да я тебя для него и…
Осознав, что сболтнула лишнее, Искра притопнула ногой и исчезла, только огромный светящийся шар завис в воздухе. Вокруг него голубыми мушками роились искры поменьше. Кружились и медленно гасли. Я же смотрела на шар как зачарованная. Ведь я точно помнила: именно такая искрящаяся штука поспособствовала десять лет назад моему попаданию в этот мир.
Десять лет назад стервозная новогодняя нечисть забросила меня в Архонт – волшебный мультирасовый мир. Магия в нем была частью повседневной жизни, но именно гномы с их любовью к бытовым артефактам, сами того не подозревая, смогли адаптировать современную девушку к чудесам. Попади я к людям, специализирующимся на вербальной магии, или к эльфам, уважающим магию ритуалов, мне пришлось бы не так сладко. А так я словно очутилась в мире «продвинутых технологий».
Ни одна другая раса Архонта не смогла развить актефакторское искусство до уровня гномов. Никто не радовался волшебным механизмам так, как гномы, уважающие и древнюю стихию Огня, и более «современного» бога боевой магии и артефактов Хеймдара. Временами мне казалось, что гномы вообще не заморачиваются, кого почитать, лишь бы это было на пользу, несло магический прогресс и вписывалось в систему семейных ценностей, где почитали старших, помогали молодым, а учились и совершенствовали мастерство всю жизнь.
Гномьи города чем-то напоминали хорошо организованные муравейники. С одним существенным отличием: в них не было ни капли «муравьиного» аскетизма. Гномы ценили роскошь и умело вписывали в свой быт самые сложные волшебные механизмы, делающие их поселения похожими на яркие, немного эксцентричные шкатулки.
Железногорск, гномья столица, являлся жемчужиной гномьего мастерства. Его улицы и дома были украшены тысячами механических статуй и волшебных големов, по улицам ездили самоходные повозки, а подземные уровни города соединяли лифты и тоннели.