Таким образом, оба вида парамнезии, рассматриваемой с этой точки зрения, являются примером не ложной, а действительной, но бессознательной памяти [19]. (Извлеч. в сокращ. из кн. В. Битнера: «Верить или не верить?» Спб. 1899 г., стр. 165-172.)
7. Скрытая память.
В наше время психолога вообще допускают как учение, по меньшей мере, правдоподобное, что всякая мысль (идея), раз промелькнувшая в нашем уме, может быть воспроизведена через какой угодно длинный промежуток времени, посредством связанного с ней представления. Такое воспроизведение нередко бывает у людей, когда им приходится снова посещать места, виденные ими в детстве: возобновление впечатлений, вызываемых данной местностью, живо напоминает им связанные с ней события – события, которые они не только сами забыли, но которых и не припомнили бы, если бы услышали рассказ о них от других людей [20]. Не лишено значения и, то обстоятельство, что основание подобных воспоминаний может, по-видимому, бить заложено в самый ранний период жизни, как видно яз двух следующих примеров, из которых первый рассказан доктором Эберкромби, а второй сообщен автору самим действующим лицом.
Одна дама в последнем градусе хронической болезни была увезена из Лондона в деревню; сюда к ней привозили ее дочь-младенца и после краткого свидания с матерью увезли в город. Через несколько дней дама умерла, а дочь выросла, совершенно не помня матери. Уже взрослой женщиной ей случилось, не зная этого, быть в той деревне и в той комнате, где умерла ее мать; войдя в комнату, она остановилась, видимо, чем-то пораженная, и на вопрос подруги о причине ее волнения она отвечала: «Я ясно помню, что была раньше в этой комнате; в том углу лежала дама, очень больная, и плакала, наклонившись надо мной».
Несколько лет тому назад С. Гансард, ныне ректор в Бенталь-Грине, некоторое время был священником в Герстмонсо, в Суссексе. Он отправился однажды с друзьями в Певенсейский замок; он не помнил, чтобы ему когда-нибудь раньше случалось бывать в этом замке. Когда он подошел к воротам, ему живо представилось, что он уже видел их раньше; ему казалось, что он видит ослов под аркой и людей над воротами. Его уверенность в том, что он был когда- то раньше в этом замке, – хотя у него не осталось ни малейшего воспоминания об этом посещении (он даже не помнил, чтобы до своего приезда в Герстмонсо ему случалось бывать в его окрестностях), – побудила его спросить свою мать: не может ли она объяснить ему этого обстоятельства. Тогда она сообщила ему, что, когда ему было около полутора лет, она жила в тех местах, ездила в замок с большим обществом и брала его с собой в корзине на осле; что взрослые закусывали над воротами, откуда их было видно снизу, его же оставили внизу со слугами и ослами. Этот случай замечателен по степени живости впечатления и по воспроизведению подробностей, о которых вряд ли рассказывали припомнившему их, если бы даже ему случалось слышать о самом посещении, как о событии его детства; но он не помнит, чтобы ему случалось слышать о чем-либо подобном.
Одна писательница, мисс Г. Мартино, упоминает о следующем замечательном случае: природный идиот, лишившийся матери, когда ему не было еще двух лет, и которого после ее смерти ни разу не могли навести на воспоминание о чем-либо, относящемся к ней, умирая тридцати лет от роду, вдруг повернул голову, посмотрел светлым, сознательным взглядом и воскликнул тоном, какого никто не знал за ним раньше: «матушка! Как хорошо!» и упал мертвый [21].
Достоверно известно, что самое живое воспроизведение ощущений часто следует за повторением идейных состояний, с которыми они были первоначально связаны.
Так, один католик, отправляясь в первый раз на исповедь, ощущал во рту вкус сладкого пирога, который он только что перед тем съел и плохо переварил от волнения; с тех пор многие годы, идя на исповедь, он всякий раз ощущает во рту тот же вкус и запах. Людям, страдающим морской болезнью, наверное приходилось испытывать тошноту при одном взгляде на волнующееся море, а тем более при виде качающегося на волнах судна. Одна дама уверяла автора, что с ней сделался припадок морской болезни только от того, что она присутствовала при отплытии одного из своих знакомых в бурную погоду. Все подобные факты так обыкновенны, что вошли в пословицу, ибо известное выражение «мне тошно подумать об этом» есть не что иное, как выражение сензориального ощущения, возбужденного идейным состоянием.