Любители чудесного – а имя им легион – вероятно, найдут в его книге много для себя интересного, если даже и не убедятся в несомненности авторских выводов. Дебаролль никак не допускает, чтобы система его была бы простым время провождением; он наметил для нее цели гораздо более серьезные: по его мнению, она дает возможность не только направлять воспитание детей на путь наиболее подходящий к способностям каждого, но и составлять себе более точное понятие о характере и расположениях наших ближних.
Конечно, большинство относится к такому предмету не иначе, как с естественным скептицизмом. Дебаролль отлично понимает это, но очень любит иметь дело с отчаянными скептиками. Однажды Дюма-сын привел его с собой на вечер к д-ру Шарко, в общество, состоявшее из товарищей по профессии хозяина дома. Насмешливая улыбка, появившаяся на лице каждого из гостей при виде Дебаролля, не испугала бесстрашного адепта таинственной науки; храбро обошел он ученое собрание, поочередно составляя гороскоп каждого доктора, и те между ними, кого не удалось ему убедить, были, во всяком случае, удивлены до крайней степени. Подобный же успех выпал на его долю в Швеции три года тому назад. Услыхав, что король Оскар, человек с очень пытливым умом, желает ознакомиться с его системой, Дебаролль тотчас же отправился в Швецию и в самом непродолжительное время посвятил ученого монарха в свои воззрения. В знак уважения и благодарности король наградил его орденом. Дальнейшее торжество ожидало Дебаролля в Упсале, где встретил его целый сонм профессоров, и многие из них согласились с выводами хироманта. («Light»; сн. «Ребус». 1887 г., 41.)
2. В «Историч. вестнике» (1888 г., кн. 1) Л. Н. Павлищев сообщает следующие факты из жизни матери своей Ольги Сергеевны, сестры поэта Александра Сергеевича Пушкина.
«Одним из любимых занятий Ольги Сергеевны в молодые годы было изучение физиогномистики и френологии, так что сочинения Лафатера и Галля сделались ее настольными книгами, с помощью которых она, как говорила, безошибочно распознавала характер людей; занялась она и хиромантией, сама иногда изумляясь своим предсказаниям, из которых привожу два примера. Однажды Александр Сергеевич, вскоре после выпуска своего из лицея, убедительно стал просить ее посмотреть его руку. Ольга Сергеевна долго не соглашалась на это, но, уступив, наконец, усиленной просьбе брата, взяла его руку, долго на нее смотрела и, залившись слезами, сказала ему, целуя эту руку: «Зачем Александр, принуждаешь меня сказать тебе, что боюсь за тебя?… Грозит тебе насильственная смерть, и еще не в пожилые годы».
Предсказание сбылось в 1837 году.
3. Подобную же насильственную кончину Ольга Сергеевна предсказала своему родственнику А. Г. Батурину, поручику лейбгвардии егерского полка. Он, за два дня до своей кончины, провел у Пушкиных, родителей Ольги Сергеевны, вечер, в полном цвете здоровья и юношеских сил. Разговор зашел о хиромантии, и Ольга Сергеевна, посмотрев его руку, сказала:
– По руке вашей, вы не умрете естественной смертью, впрочем, не верьте моим хиромантическим показаниям.
На третий же день после этого предсказания Батурин пал от руки убийцы. Солдат полка, в котором служил Батурин, пылая местью к наказавшему его жестокому фельдфебелю, решился его умертвить, а для ободрения себя к злодеянию напился допьяна и, ворвавшись в казарменную комнату, где думал встретить намеченную жертву, бросился с ножом на Батурина, приняв его за предмет своей мести. Батурин тут же испустил дух». (См. «Историч. Вести.», кн. 1-ю за 1888 г.)