1913
В первую неделю февраля 1913 г. Эдит покинула Чикаго (вероятно вместе с Марией Мольцер) и вскоре прибыла в Нью-Йорк, где провела следующие несколько недель, занимаясь приготовлениями к своему путешествию в Швейцарию. Анализ у Мольцер оказался неудачным. Юнг был вынужден самолично забирать Эдит в Цюрих.
Ввиду этого нового поворота событий Эдит стала объектом пересуд между Зигмундом Фрейдом и его союзниками. "По их словам, Юнг снова на пять недель поехал в Америку для того, чтобы повидаться с этой дамой из рокфеллеровского семейства", — написал Фрейд в письме к Ференци 7 марта 1913 г.[376] В своем ответе Фе-ренци польстил Фрейду и оскорбил Юнга: "Я не пожелал бы Вам быть вызванным к Рокфеллерам, — написал он 9 марта. — Американцы этого просто еще не заслуживают"[377].
После почти трех недель ежедневных аналитических сеансов с Юнгом, Эдит удостоилась такого же внимания еще и на борту их океанского лайнера. Прибыв в Швейцарию, Эдит, ее двое детей, учитель Фулера и гувернантка Мюриэль поселились вместе в комфортабельном отеле "Ваиг аи Lac". В этих апартаментах Эдит предстояло жить, работать, преподавать и заниматься психоанализом вплоть до осени 1921 г.
Как и в случае с Фанни Боудич, Юнг, скорее всего, всячески поощрял участие Эдит в учебных семинарах по психоанализу, проводившихся им осенью 1913г., так же как и в семинаре по истории религии, которым руководила профессор Ирена Хощер (Hausheer). Судя по всему, именно тогда Эдит впервые в жизни получила хоть сколько-нибудь формальные инструкции по данным вопросам. Поскольку она жаждала интеллектуальной стимуляции, эти занятия показались ей благоприятными для изменения ее прежней жизни в роли скучающей и страдающей агорафобией светской дамы из Чикаго.
В июне и июле Фулер, вместе со своим учителем и лучшим приятелем совершал путешествие по Италии. Он возвратился в Цюрих к концу июля и почувствовал себя очутившимся не в своей тарелке. "Дорогой дедушка", — написал он Джону Д. Рокфеллеру 10 августа 1913 г., — "это очень странное место. Этим летом здесь почти беспрерывно идет дождь и происходят какие-то непонятные природные явления.... В Цюрихе есть еще немало странных вещей, о которых лучше не вспоминать"[378]. Из многих дошедших до нас писем ясно, что между Фулером и старым Рокфеллером была особо тесная связь, что не ускользнуло и от внимания Юнга. Он прекрасно знал, что Фулер был самым любимым рокфеллеровским внуком. Поэтому Юнг неизменно обращался с ним с особой добротой, что не могло не вызвать сильную ревность у его собственного сына Франца. Юнг настолько успешно производил постепенное "усыновление" Фулера, что тот со временем пришел к убеждению, что находится рядом с богом.
После окончания Второй мировой войны Фулер стал одним из лучших друзей Юнга. В интервью для Проекта по биографическим архивам К.Г. Юнга Фулер признался: "В юности он был для меня 'фигурой отца'... с особо сильным характером. По своему значению словосочетание 'фигура отца' является очень нечетким термином, ибо по желанию его можно заменить выражением 'фигура Бога'"[379].
Однако в сентябре 1913 г., еще не так сильно привязавшись к Юнгу, Фулер отплыл в Америку. Ему суждено было встретиться с матерью и Юнгом лишь спустя два года.
8 конце октября в Цюрих прибыли Гарольд и Матильда. Гарольд надеялся, что пробудет там совсем недолго и Эдит возвратится вместе с ним. А Эдит уже более шести месяцев проходила анализ у Юнга. Ее родственники по обеим линиям регулярно слали ей послания с просьбами вернуться. Так что же заставило семью Гарольда задержаться в Европе на столь долгий срок?
На самом деле, все семейство было пристроено: Эдит ежедневно занималась с Юнгом; Мюриэль училась в "немецкой школе" и брала частные уроки; Матильда, страдавшая от частых простуд и боровшаяся за сохранение своего веса, вскоре оказалась в специализированном санатории "Schweizerhof Davos-Platz", занимавшемся физическим "восстановлением" и интеллектуальным развитием. "Это замечательно, быть вместе, — сказала Эдит в письме к Нэтти, — и я очень высоко оцениваю эти дни"[380].
По мере приближения Рождества, Гарольд осознавал, что в обозримом будущем ни о каком совместном отъезде речи быть не может. Первоначально он планировал забрать с собой Мюриэль, но потом отказался от этой затеи. Она была импульсивным и своенравным ребенком, которого было легко разозлить, а также вела непрерывную войну со своими родителями, учителями и гувернантками. Гарольд решил не разрушать сложившийся порядок и оставить ее в немецкой школе и со своей матерью.
378
Fowler McCormick (далее - FM) to JDR, Aug. 10, 1913, folder 249, box 32, family corr., RG Senior III 2A, RFA, RAC.