После того как Эдит покинула Цюрих, ее шофер продал свои воспоминания Schweizer Illustrierten — популярному журналу, славившемуся распространением сплетен. В них Эдит была изображена в весьма неблагоприятном свете. "Ее шофер любил рассказывать о ней скандальные истории", — вспоминал Герман Мюллер — личный шофер и садовник Юнга[438]. Воспоминания неоднократно переиздавались, в том числе и вскоре после смерти Эдит.
В 1930 г. у Эдит на груди обнаружили раковую опухоль, после чего было произведено удаление молочной железы. Через два года рак распространился на ее печень. Затем уже практически рассыпающейся Эдит пришлось перебраться в апартаменты в "Дрейк Отель" в Чикаго и дожидаться там смерти. Съехались все ее дети, чтобы быть рядом с ней, и даже Гарольд неоднократно наве-шал ее. Она умерла 25 августа 1932 г.
На похоронной процессии в числе несших ее гроб были Гарольд, Фулер, Джон Д. Рокфеллер (младший) и Эдвин Кренн. Гарольд, бывший некогда чувственным типом, очень чутко относился к близости между Эдит и Крен ном и настоял на том, чтобы его включили в этот список, несмотря на протесты со стороны брата покойной. Есть основания подозревать, что Гарольд и его деверь сразу же сожгли все ее дневники и личные бумаги, связанные с анализом. Им не нужен был новый скандал.
Из Швейцарии посыпались телеграммы: от Адольфа Келлера (впоследствии — президента Цюрихского психологического клуба), Ганса Трюба и от других прежних соратников по Клубу. Гарольд получил трогательное, написанное от руки, четырехстраничное письмо с сочувствиями от Эммы Юнг. "У нее была трагическая судьба... Мне ее очень жаль", — написала она, признавая, что время, проведенное Маккормиками в Швейцарии, явилось важным периодом в ее жизни[439]. Эмма пригласила Гарольда в Кюснахт и пояснила, что они с Юнгом отдыхали в Башне, где он остался и после того, как ей пришлось вернуться домой. Эмма не пояснила Гарольду, что он остался там вовсе не в одиночестве.
А из Башни от экс-аналитика Эдит Гарольду пришла однострочная телеграмма: "Наши благодарности и теплое сочувствие по отношению к прошлому. Тони Вольф, д-р Юнг"[440].
11. Страсть Констанции Лонг
Из всех последователей, пришедших к Юнгу после его разрыва с Фрейдом в январе 1913 г., Констанция Лонг была, несомненно, наиболее интеллектуально одаренной. Ее эссе по интерпретации сновидений, психологической типологии, женской и детской психологии все как одно демонстрируют наличие яркого и независимого ума, отличающегося от юнговского своей склонностью к анализу, а не синтезу[441]. Она всегда видела самую сердцевину любого теоретического вопроса. Ее особо привлекали высоко разработанные, иерархические и весьма сложные модели человеческого опыта — чем сложнее, тем лучше.
В отличие от Фанни Боудич и Эдит Рокфеллер-Маккормик, она ни разу не оставалась в разреженной атмосфере юнговской колонии больше, чем на два месяца. Вследствие этого, она сохранила собственную личность и сделала независимую профессиональную карьеру — то самое, что вызывало такие затруднения у оставшихся в Швейцарии. Тем не менее, Констанция Лонг была одним из первых и наиболее преданных последователей Юнга в Англии.
По крайней мере, до тех пор, пока ее взгляд не пленил новый свет.
Подобно другим, вставшим на юнговский путь анализа, Лонг записывала возникавшие на этом пути переживания в специальную книгу, состоящую из цветных рисунков и чертежей, передающих образы из ее снов и видений. Она редко сталкивалась с Юнгом лично, однако вне его владений у нее не произошло бы никакой трансформации. Почти в течение всех тех лет, которые она посвятила Юнгу, он был для нее стоящей на горизонте пылающей звездой, недосягаемым предметом страсти, посылающим ей духовно вдохновляющие письма. Его слова были волшебным, исцеляющим бальзамом, лучом надежды в падшем мире. Он открыто предлагал ей гнозис (подлинное мистическое знание) и обещал привести ее к душевной обители, достичь которой, как он настаивал, можно было лишь призвав на помощь кровь и почву. А еще он обещал ей духовное оплодотворение, благодаря которому она сможет зачать от духа и родить божественного младенца, которому суждено спасти мир.
441
Многие из этих работ были переизданы в: Constance Long, Collected Papers on the Psychology of Phantasy (New York: Dodd, Mead, 1924).