Я выдохнула. Тут стало по-настоящему стыдно. Мои ошибки стоили только моей гордости, а его… Проклятье…
— Прости, что загрузила тебя, — сказала я тихо, — сейчас важнее те студентки, прости, я просто сорвалась. Давай забудем.
Если бы только я могла вернуться в прошлое и не устраивать сцен! Может, мне на самом деле еще только предстоит вырасти? Может, пока я всего лишь маленькая девчонка, зацикленная только на себе. Эгоистка. Проклятая эгоистка.
— Спасибо, — Нолан улыбнулся, — спасибо за честность.
— Какая честность…
— Спасибо, что открыла душу. Подозреваю, ты мало кому открываешься.
Никому не открываюсь. Никому. Глубоко вдохнула.
— Прости, — я вытерла слезы, — это так глупо, это… просто день какой-то не такой, не знаю, у нас столько дел, по-настоящему серьезных дел, а тут я развела на пустом месте…
— Да ладно, иногда это полезно. Сказать, что у тебя на душе…
— Поганая у меня душа, Нолан.
— Не говори так.
— Да на самом деле. Сама до конца не понимаю, зачем живу эту жизнь… Так что спасибо, что привлек к делу. Так хоть, может, кому-нибудь помогу.
Нолан замер, глядя на меня со странным благоговением. Стало неуютно.
— Не смотри на меня, я страшная.
Растекшийся макияж, опухшие глаза.
— Хотя нет, смотри! — передумала я, — приятно окончательно разрушить репутацию хоть перед кем-то. Приятно перестать притворяться!
— Ты красивая.
— Да ну тебя… Это все макияж, не я.
— В тебе есть страсть к жизни, в тебе есть сила и жажда, — сказал Нолан, — поэтому ты красивая.
Звучало романтично. Мы легли на песок и смотрели на звезды. Не заметила, как моя рука оказалась в его руке. Душа медленно оттаивала. Все ошибаются, главное сделать вид, что ничего не произошло, и двигаться дальше. Если ты забудешь о своей ошибке, то и другие забудут.
— Что случилось с твоей мамой? — спросил Нолан, — ты сказала, что она пропала.
— Мне было четыре. Плохо помню, но однажды просто стало пусто. Знаешь, будто у тебя похищают кусочек тебя самого. Вот как стало. Мама просто исчезла, а отец ничего не рассказывал. Помню только, что папа после этого изменился.
— Изменился?
— Да… Знаешь, это странно. Я не помню, каким он был раньше, он помню, каким стал, таким, как сейчас. Мы тогда, кажется, переехали, и папа хорошо поднялся, стал главой клана, потом этот клуб открыли, подпольные бои… Это все закрутилось после пропажи мамы.
— Значит ты ищешь свою мать, — понял Нолан.
— Ищу.
— Я могу помочь.
На мгновенье мое уставшее сознание подумало: «Может, открыться ему, попросить о помощи. Нолан же светлый маг! Наполовину! Может, он мог бы что-нибудь придумать?».
— Это не то, о чем просят малознакомого человека, — все-таки ответила я.
Возможно, я попрошу о помощи, но для начала надо лучше разобраться в мотивах Нолана, узнать, почему он притворяется профессором, и разобраться в том, на кого работает. А потом я попрошу.
— Это приглашение узнать друг друга получше? — улыбнулся Нолан.
— Понимай, как хочешь.
Но мысленно я сказала: «Да!».
Глава 20: Очередное испытание от профессора!
— Если что — просто захлопни дверь, — послышался бодрый голос Нолана.
Я резко села. Мысли крутились слишком быстро. Мы были на пляже. Мы смотрели на звезды и болтали о всякое ерунде. Мы полезли купаться. Ехали мокрые через весь город, кричали песни на всю улицу. Потом я просто переночевала у Нолана. Ничего не было. Просто переночевала. Что с макияжем? Он видел мое лицо?! Переодетая в его футболку. Длинную белую. Проклятье! Он что все-таки видел мое лицо? Дотронулась колечка в носу. Ладно, хотя бы сережка на месте. Хорошо.
— Я пошел, до вечера! — Нолан заглянул ко мне, помахал на прощание.
Одетый в темно-серый пиджак и рубашку, зализанные волосы, очки. Скорее всего он ожидал от меня бурной реакции на свой внешний вид, возможно, подколов… Но я лишь растерянно кивнула, и профессор Парис ушел. Проклятье! Он же не узнал меня?
Я вскочила, бросилась к единственному зеркалу в ванной. Дикое облегчение. Не узнал! Конечно, не узнал! Мы вернулись слишком поздно, и я даже не стала смывать макияж. Какая умница. В тот момент я восхваляла лень! Пела оды лени, благодарила ее за существование.
Зазвонил телефон.
— Лилия, займешь мне место? — послышался в трубке голос Стины, — опаздываю на пару.
— На пару, — растерянно повторила я, — какую пару?
— К профессору Парису.
— Проклятье!
— Не ругайся, просто займи место, ладно?
Моя подруга собиралась бросать трубку, но я успела: