— Где принцесса? — спросила я, — она уже должна появиться. И, вообще, где хоть кто-нибудь из королевской семьи?
— Ждем.
И мы ждали. Съели почти весь принесенный ужин. Потом началось магическое шоу. Какие-то особо одаренные волшебники запускали в воздух магические картинки. Было красиво. Правда, красиво. В воздухе летали светящиеся птицы, какие-то фигуры, цветы…
— Сейчас самое время, чтобы начать обчищать чужие карманы, — прошептала я Нолану, — все заняты делом, отвлечены, а какой-нибудь предприимчивый парниша ворует себе потихоньку.
Нолан улыбнулся.
— Никто бы не заметил, смотри, а кто-то снял свои пиджаки, повесил на спинки стульев. Этих еще проще обокрасть, — продолжала я.
— Здесь стража.
— Стражу тоже обчистят. Смотри, как эти стражники внимательно смотрят шоу!
— Мне нравится твой образ мысли, — прошептал Нолан в ответ, — еще это прекрасный момент, чтобы подлить что-нибудь всем в бокалы.
— Зелье, например?
— Ага.
— Вот именно. Какой смысл в банкетах, если здесь столько возможностей тебе навредить? Тем более, это такая официальщина, никто не развлекается.
— Вижу, ты разочарована.
— Еще как.
Нолан обнял меня за талию, наклонился ближе к уху.
— Мы развлекается, — прошептал он, — разве нет?
— Слушай, я ведь еще не придумала зелье, которое защитит принцессу от зелья преступника.
— Помочь?
— Возможно, — я обернулась на Нолана, — мое зелье должно течь у принцессы по венам, так?
— Так.
— А потом туда же попадет зелье врага, так?
— Так.
— В те же самые вены, произойдет столкновение двух составов, двух растворов, нужно их смешать. Но я не знаю, как заставить их перемешаться.
Я спрашивала совета у профессора Париса, не у Нолана, у профессора, у человека, который прочитал много книг и достаточно компетентен, чтобы преподавать студентам.
— Попробуй со светлой магией, — сказал Нолан.
— Со светлой? Как это? Зелья варятся только на темной.
— Да, но, — он улыбнулся, — ты же полукровка, а полукровка может на фоне темной магии добавить кусочек, крупицу светлой. Это поможет.
— Звучит разумно.
Я задумалась, а ведь правда может сработать. Надо будет попробовать.
Зазвучала торжественная музыка. Появилась королевская семья во всем своем очаровании. Король, королева, далее наследник, потом остальные сыновья. Завершала процессию принцесса. Высокий воротник, волосы, падающие на лицо.
Мы с Ноланом одновременно переглянулись.
— И что это такое? — спросила я.
— Принцесса скрывается.
— Разумно, учитывая, что на приеме может быть некто, кто хочет узнать ее личность.
— Разумно, да.
И мы оба знали, что это не разумно, а глупо. Ведь на приеме были мы и сгораем от любопытства, но не можем увидеть лица.
— Ты уверен, что это одна из учениц? — прошептала я.
— Уверен. Мы подойдем принести поздравления, и увидим ее лицо, все в порядке.
— Хорошо.
Начались поздравления. Нарочито вежливые гости, банальные подарки, банальные слова. Настала наша очередь. Мы с Ноланом шли рядом, под руку, с одинаковыми вежливыми улыбками. Главное увидеть принцессу. Увидеть принцессу. Как только мы приблизились, принцесса тихонько, медленно стала удаляться.
— Куда это она? — зашептала я.
— Видимо, узнала меня.
Какая знакомая у принцессы походка.
— Я за ней, — шепнула я, — поздравления монаршей особы — на тебе.
И я пошла вслед за принцессой. Знаю, так не принято, знаю, возможно, я нарушала все возможные правила приличия. Но я должна была знать, должна была убедиться.
Выбежала в коридор. Принцесса в длинной белом платье, с белым воротником быстрым шагом шла в сторону от меня. Проклятье! Знакомая. Слишком знакомая походка. Девяносто семь единиц. Переживания по поводу отсутствия свободы. Секреты.
— Стина, — позвала я громким шепотом.
Она замерла. Узнала мой голос. Точно узнала. Сто процентов узнала. Проклятье. Я медленно приближалась.
— Не бойся, это я…
— Лилия, — выдохнула моя подруга, оборачиваясь, — не узнала тебя.
Неудивительно. Никто не узнает. Мы пораженно смотрели друг на друга, боясь дышать и шевелиться.
— Ты что принцесса? — наконец спросила я.
— А ты крутишь с нашим профессором?
— Ладно, подруга, один-один.
Глава 29: Ты что принцесса?
Мы сидели в самых прекрасных покоях, на самой мягкой кровати на свете и пили какое-то крепкое королевское вино.
— Так что он не знает, что Лилия — это Лил, — продолжала историю я, — думает, мы два разных человека.