Хотя внешне это скорее напоминает промискуитет, у женщин желание вернуться в утробу принимает совершенно иную форму в виде объятий и ласк. Поскольку и то и другое обычно доступно только в рамках секса, многие женщины, особенно одинокие, пускаются во все тяжкие, чтобы получить то, чего они хотят. Интенсивность этого желания сильно варьируется, как и баланс при рождении. Некоторые женщины не ощущают его напрямую, в то время как у других стремление к тому, чтобы их взяли «на ручки» и нежно укачивали, почти осязаемо. Одна молодая пациентка психиатра Марка Холландера описала это состояние как «своеобразное чувство неутолимой пустоты <…> Это не эмоциональная тоска по человеку, которого нет рядом, – сказала она, – это физическое ощущение». Доктор Холландер опрашивал её в рамках проекта, посвящённого женщинам и их потребности в объятиях. Исследование показало, насколько глубоко эта потребность влияет на психическое состояние и поведение женщин, ещё раз подтвердив то, что влияние процесса рождения сохраняется на протяжении всей жизни. Из 39 участниц исследования чуть больше половины (21 женщина) рассказали ему, что использовали секс для того, чтобы привлечь внимание мужчин и получить желанные объятия. Большинство из них просили, чтобы их сначала обняли, однако мужчины чаще всего хотели просто секса, поэтому, чтобы получить желаемое, женщинам приходилось идти на компромисс.
Второе исследование продемонстрировало, насколько далеко готовы зайти некоторые женщины, чтобы удовлетворить свою потребность в объятиях. Предметом изучения учёных была внебрачная беременность. Главный вопрос звучал так: «Почему некоторые женщины регулярно беременеют вне брака?» Исследователи ожидали услышать множество сложных эмоциональных мотивов, однако наиболее часто упоминаемым фактором оказалась именно потребность в объятиях. Из двадцати опрошенных женщин, каждая из которых имела по три и более внебрачных беременностей, восемь признались, что секс был ценой, которую они готовы были заплатить за объятия. Большинство из них описали сам половой акт как некое действие, которое «просто нужно потерпеть».
Гнев – ещё одно наследие рождения, которым обладает каждый человек. Широко известный психологический принцип гласит, что боль порождает гнев, а поскольку даже самые благоприятные роды сопровождаются болевыми ощущениями, у каждого из нас неизбежно остаётся подсознательный остаток первичного гнева. Это абсолютно нормально. Опасность возникает лишь в том случае, когда этот остаток слишком велик и не находит выхода. Это может произойти из-за необычайно болезненных родов, но даже относительно нормальные роды могут сильно разозлить ребёнка, если боль подтверждает его уже сложившиеся в утробе предчувствия – что мать отвергает его или относится к нему амбивалентно.
Так случилось с Кристиной, которая отказывалась от материнской груди. Для неё и подобных ей младенцев глубокие переживания, связанные с родами, перевешивают чашу весов в сторону боли. Они часто в течение ещё долгого времени остаются сердитыми и, будучи лишёнными возможности адекватного выражения гнева, направляют свою злость внутрь, против себя самих. Невыраженный гнев – это распространённое психическое явление, которое является причиной многих эмоциональных проблем, в том числе психосоматических заболеваний, таких как язва желудка и, что встречается ещё чаще, депрессия.
Хотя депрессия может быть вызвана множеством факторов, включая физиологические, центральную роль часто играет первобытный гнев. Примером может служить история мужчины, которого я назову Йеном. Этот случай был рассмотрен на недавнем заседании Американской психиатрической ассоциации. Йен страдал от тяжёлой хронической депрессии. Как объяснил его врач во время дискуссии, однажды во время сеанса гипноза Йен сказал, что чувствует себя так, как будто его поднимают и опускают в лифте, и это вызывает у него чередующиеся чувства гнева и депрессии. Анализируя этот образ позже, как Йен, так и его врач пришли к выводу, что ритмичное пульсирующее движение лифта символизирует половой акт. Однако Йен не смог продвинуться дальше в интерпретации этого образа. Он также не мог объяснить чередование гнева и депрессии, которые он испытывал при одной только мысли о гипнотическом опыте.