Возможно, именно поэтому пациент, о котором я говорил раньше, смог вспомнить звуки карнавальных труб, которые он слышал в утробе матери, только после приёма препарата, и почему другой пациент вспомнил неприятное происшествие на вечеринке, на которой его беременная мать была унижена, только под влиянием препарата. Я думаю, что в последнем случае АКТГ также мог сыграть не последнюю роль. Во-первых, ситуация на вечеринке стала большим стрессом для матери пациента, поэтому в её организме должно было быть большое количество АКТГ в тот момент и сразу после него. Во-вторых, воспоминание было слишком ярким. Мне кажется, что только такое высокоспецифичное средство восстановления памяти, как АКТГ, могло вызвать такие чёткие пренатальные воспоминания.
Психиатры и психологи, которые регулярно проводят со своими пациентами сеансы регрессии, возвращая их воспоминания к периоду до и после появления на свет с помощью лекарств, гипноза, свободных ассоциаций и других методов, нередко сталкиваются с переживаниями, которые могут относиться даже к моменту зачатия. Подобного рода истории, включая приведённый ниже пример, не являются редкостью:
«Я – сфера, я – мяч, я – воздушный шарик… Я полый, у меня нет ни рук, ни ног, ни зубов, я не чувствую, что у меня есть перед или зад, верх или низ. Я парю, я летаю, я вращаюсь. Ощущения поступают отовсюду, как будто я – сферический глаз».
Кроме необычных образов, в этом описании мало что выглядит осмысленным с точки зрения привычного нам восприятия воспоминаний. Однако я слышал десятки подобных историй от своих пациентов и пациентов моих коллег. Более того, я обнаружил, что при детальном анализе эти воспоминания часто совпадают с событиями, происходящими на ранних этапах беременности. Я не могу утверждать, что это подлинные пренатальные воспоминания, однако, поскольку в них часто прослеживается внутренняя логика, я считаю, что эта тема заслуживает дальнейшего изучения.
Тот факт, что мы не можем что-то вспомнить сознательно, ещё не означает, что это событие не было зафиксировано в нашей памяти. Это, кстати, относится и к пациентам, которым делают общую анестезию. В состоянии гипноза люди, обладающие высокой гипнабельностью, могут с поразительной чёткостью вспомнить всё, что происходило и говорилось во время их операций. Возвращаясь к исследованию памяти нерождённого ребёнка, можно с уверенностью сказать, что уже на шестом месяце после зачатия его центральная нервная система способна принимать, обрабатывать и кодировать информацию. Неврологическая память, безусловно, присутствует уже в конце третьего триместра, когда большинство недоношенных младенцев может выжить благодаря использованию инкубаторов.
Как и в главе о внутриутробной связи, где нам пришлось для объяснения всех фактов предположить наличие третьего канала связи – симпатического – вдобавок к двум физиологическим, так и сейчас мы снова сталкиваемся с похожей ситуацией. Существует множество людей, сотни тысяч, которые либо с помощью своих сновидений, поступков и психиатрических симптомов, либо при каких-то других обстоятельствах свидетельствуют о существовании у них воспоминаний, восходящих к периоду до последнего триместра беременности.
В последнее время появляется всё больше доказательств существования у человека некой системы экстранейрологической памяти. Это подтверждается документально зафиксированными случаями околосмертных переживаний (см. работы Ктиблер-Росс и других авторов). Люди, которых врачи объявили мёртвыми, возвращались к жизни и в подробностях описывали все происходившие вокруг события. Они часто могли не только воспроизвести разговоры, но и описать действия, совершаемые с их телом, выражения лиц присутствующих, их одежду и так далее. Более того, они описывали даже такие детали, которые не могли бы увидеть, даже если бы их глаза были открыты, хотя на самом деле они находились в бессознательном состоянии с закрытыми глазами.
В прошлом подобные способности называли интуицией. Хорошим примером интуитивного или экстрасенсорного восприятия может служить симпатическая связь между матерью и её новорождённым ребёнком или между двумя людьми, которые имеют очень тесную эмоциональную связь друг с другом (например, близнецами).
Поскольку симпатические сообщения, подобно сигналам центральной и вегетативной нервных систем (ЦНС и ВНС), тоже должны куда-то передаваться и где-то кодироваться, я предполагаю, что они сохраняются в отдельных клетках. Эту форму памяти я называю «памятью организма». Это позволяет хранить «воспоминания» даже в одной клетке, такой как яйцеклетка или сперматозоид, и обеспечивает физиологическую основу для объяснения юнгианской концепции коллективного бессознательного.