Одним из любимых парковочных мест было то, которое находилось рядом с Эннис-Хаусом в Глендовере — высоко над Лос-Анджелесом. Здание, выстроенное Фрэнком Ллойдом Райтом с использованием трапециевидных форм (как многие проекты Райта), часто называли «Храмом майя» из-за его тревожащего сходства с древними постройками Центральной Америки. Многие говорили, что здание зачаровано — у него была весьма пестрая история. И оно было напрямую связано с кинотеатром «Майя».
«Большей частью мы уживались с ней довольно хорошо. Я могу вспомнить только одну ссорусней. Она случилась по поводу того длинного белого шарфа времен Второй мировой войны, который был у меня с 1943 года. Мы не могли его найти, и я был уверен, что она куда-то его запрятала и не хочет мне отдавать. Я стал необоснованно придираться, а она разозлилась. Я перетряс каждую коробку в багажнике ее машины. В конце концов мы нашли его — он был засунут в глубину постели, в самый низ. Я до сих пор подозреваю, что она хотела забрать его. А я был молод и не понимал многих вещей — я не понимал тогда, как женщины иногда хотят сохранить такого рода сувениры.
Сейчас люди любят говорить о том, что с Мэрилин имели дело все — от президентов до разносчиков, как она раздавала сексуальное вознаграждение за все, что она получала. Подобно Джо Шенку,[24] я был там в то время и знаю, что она пару раз ходила к нему домой обедать. Он давал ей деньги и выручал ее — вот и все, что происходило. Люди цитируют ее, говоря: «Это последний член, который мне отныне придется брать в рот». Она такого никогда не говорила, она вообще никогда так не выражалась. Я думаю о сцене в «Продюсерах», где Кеннет Маркс потрясен тем, как Дик Шон изображает Гитлера: «Фюрер никогда не говорил «детка»!». Вот и она этого не делала. Тогда это не было так модно, как сейчас. «Глубокое горло» ввело в моду эти вещи. Она говорила мне, что просто позволяла ему пользоваться руками и смотреть».
Антон ЛаВей имеет уникальную возможность рассказывать о той части жизни Мэрилин, которая обычно считается «потерянным периодом». Она не знала, куда податься, расстроенная своим недавним расставанием с «Коламбией», жила так, что часть ее вещей была рассована в комнате мотеля по коробкам, а часть — в кузове автомобиля, и при этом она сохраняла комнату в студийном клубе Голливуда. «В то время она выглядела запутавшейся девушкой и находилась в состоянии депрессии. Возможно, что это был самый худший период ее жизни вплоть до самой смерти».
Интермедия с Мэрилин длилась всего несколько недель. Антон скоро увлекся дочерью влиятельного лос-анджелесского бизнесмена. Это давало ему возможность приобрести какие-то материальные блага, двинуться вперед и преуспеть. Но даже несмотря на то, что он приобретал нечто, на что надеялся, интеллектуальные и сексуальные аспекты его нового приключения оказались весьма ограниченны. Вскоре ему предстояло затосковать по тому, как они подходили друг другу, что он принимал за данность в отношениях с Мэрилин. Но было уже поздно. Она двинулась дальше, начиная свой хорошо задокументированный стремительный подъем к осуществлению своей мечты и последовавшими вслед за этим кошмаром. И хотя они переписывались в течение десяти лет, которые последовали за разрывом, они больше никогда не встречались.
«Люди не понимают, как долго длится «всегда», когда говорят, что хотят жить вечно. Все установки смешиваются — эмоции останутся сильными, но конкретные обстоятельства не будут удерживаться в вашей памяти. Они станут смешиваться и сплавляться в вашей памяти. Лучше уж прожить более короткую жизнь, но дать возможность каждому отдельному случаю остаться в вашей памяти таким же сильным впечатлением, как и сами эмоции».
Хотя физически они были вместе очень короткое время, они создали в жизни друг друга образы, которые возникали в их судьбах с пугающей регулярностью.
Снова и снова их миры соприкасались миллионами способов, приблизительно так, как в опере повторяются одни и те же музыкальные темы. Антон стал определенным физическим типом мужчины для Мэрилин. И хотя мужчины в ее жизни не были похожи друг на друга, у них были некоторые общие характеристики, — они были скорее сухопарыми, чем крепко сбитыми или полными, темноволосыми, спокойными, скорее дикими, чем ангелическими личностями. То же самое возвращение к этому типу женщины можно увидеть и в жизни Антона. Диана ЛаВей внешне очень похожа на Мэрилин и во многом напоминает ее. Первую жену Антона, Кэрол, часто описывали как «Джейн Менсфилд в миниатюре», — Джейн была еще одним блондинистым секс-символом XX века (с ней Антон был очень близок впоследствии). А ныне, если вы хотите хорошо продавать газеты или журналы, просто убедитесь, что в них имеется достаточное количество заголовков либо со словами «Мэрилин Монро», либо «Сатана».