… — Юнец Ралей от обстрела сильно перетрусил, сэр, — сказал сержант.
Капитан Митти взглянул на него сквозь спутанные волосы.
— Пусть выспится, — ответил он устало. — И другие тоже. Я полечу один.
— Но это невозможно, сэр! — взволнованно возразил сержант. — Вести этот бомбардировщик можно только вдвоем, и зенитки лупят будь здоров. К тому же, здесь оперирует звено истребителей знаменитого фон Рихтмана.
— Кто-то должен уничтожить этот склад боеприпасов, — сказал Митти. — Я полечу. Рюмку бренди?
Он налил по рюмке себе и сержанту. Война громыхала и выла вокруг блиндажа. Она колотила в дверь. Затрещало дерево, и по комнате разлетелись щепки.
— Теперь почти в точку, — беззаботно заметил Митти.
— Огневое окаймление приближается, — доложил сержант.
— Живем лишь раз, — едва заметно улыбнувшись, ответил Митти. — Верно, сержант?
Он налил еще бренди и выпил одним глотком.
— Никогда не видел, чтобы бренди пили как вы, сэр, — сказал сержант. Прошу прощения, сэр.
Капитан Митти встал и взял на плечо свой тяжелый автомат «Уэбли-Викерс».
— Сорок километров сквозь ад, — заметил сержант.
Митти выпил последнюю рюмку бренди.
— А где сейчас не ад? — спросил он мягко.
Пушечный огонь усилился; доносился стук пулеметов, и где-то рядом грозно зазвучало покета-покета-покета огнеметов. Уолтер Митти подошел к двери блиндажа, напевая: «Рядом с тобой, белокурая…» Он обернулся и помахал сержанту рукой:
— Будь здоров!
… Что-то ударило по плечу.
— Я ищу тебя по всей гостинице, — сказала миссис Митти. — Почему ты спрятался в этом старом кресле? Ты подумал, как я тебя найду?
— Всё сходится, — неопределенно сказал Митти.
— Что? Ты купил это как-оно-называется — бисквиты для щенят? Что у тебя в коробке?
— Калоши.
— Почему ты не надел их в магазине?
— Задумался, — ответил Митти. — Ты можешь себе представить, что я иногда думаю?
Жена взглянула:
— Когда вернемся домой, смерю тебе температуру.
Они вышли через дверь-вертушку — дверь насмешливо скрипнула. До автостоянки было два квартала. У магазина на углу жена сказала:
— Я что-то забыла купить. Сейчас вернусь, подожди минутку.
Минутка тянулась и тянулась. Пошел дождь с мокрым снегом. Уолтер Митти зажег сигарету. Он стоял у стены магазина и курил… Потом он распрямился и свел пятки вместе.
… — Не надо повязки на глаза, — сказал он с презрением, сделал последнюю затяжку и щелчком отбросил окурок. Чуть заметная улыбка играла на его губах. Он стоял лицом к направленным на него ружьям, прямо, не шелохнувшись, вызывающе гордый и надменный, не сломленный и не разгаданный до самого конца.