Примерно в 1911 году Дебюсси познакомился с балетным импресарио Сергеем Дягилевым, и тот уговорил композитора позволить «Русскому балету» создать спектакль на музыку симфонической прелюдии «Послеполуденный отдых фавна». Поставил балет знаменитый Вацлав Нижинский, он же станцевал заглавную партию; премьера состоялась в мае 1912 года — к ужасу почтенной публики.
По сюжету спящего фавна (получеловека, полукозла) будят случайно оказавшиеся рядом нимфы; фавн воспламеняется желанием, однако нимфы убегают от него. Сегодня подобным содержанием никого не удивить, но в 1912 году зрители сочли абсолютно непристойными как вихляющую походку фавна, так и жест, которым он то и дело указывал на свой пах. Нижинского освистали, однако стоило слухам о шокирующем балете распространиться среди широкой общественности, как на последующие спектакли все билеты были мигом раскуплены.
Опера «Пеллеас и Мелизанда» представлялась музыкальным деятелям той поры до такой степени радикальной, что некий профессор Парижской консерватории строго-настрого наказал своим студентам не приносить в класс «мерзкую» партитуру и ни под каким видом не подражать «ущербной гармонии» Дебюсси, иначе им грозит исключение. И профессор сдержал слово: студента, пойманного с нотами «Пеллеаса и Мелизанды», выгнали из консерватории без лишних церемоний.
РИХАРД ШТРАУС
11 ИЮНЯ 1864 — 8 СЕНТЯБРЯ 1949
АСТРОЛОГИЧЕСКИЙ ЗНАК: БЛИЗНЕЦЫ
НАЦИОНАЛЬНОСТЬ: НЕМЕЦ
МУЗЫКАЛЬНЫЙ СТИЛЬ: ПОЗДНИЙ РОМАНТИЗМ\РАННИЙ МОДЕРН
ЗНАКОВОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ: «ТАК ГОВОРИЛ ЗАРАТУСТРА»
ГДЕ ВЫ МОГЛИ СЛЫШАТЬ ЭТУ МУЗЫКУ: В НАЧАЛЬНОМ, ИСПОЛНЕННОМ ДРАМАТИЗМА. ЭПИЗОДЕ ФИЛЬМА «КОСМИЧЕСКАЯ ОДИССЕЯ 2001 ГОДА» (1968)[32]
МУДРЫЕ СЛОВА: «ЕЩЕ НЕ РОЖДАЛОСЬ НА СВЕТ ВЕЛИКОГО ТВОРЦА, КОТОРОГО ТЫСЯЧИ ЛЮДЕЙ НЕ ПРИНИМАЛИ БЫ ЗА БЕЗУМЦА».
Первое, что припоминают, когда речь заходит о Рихарде Штраусе, это его чокнутую жену. Да, он писал великолепную и даже потрясающую музыку, а его симфонические поэмы и оперы приводили в восторг слушателей от Мюнхена до Манхэттена; и да, он был неподражаем за дирижерским пультом. Но сплетников прежде всего интересует его жена Паулина.
На рубеже девятнадцатого и двадцатого веков Паулина пронеслась по Германии, как торнадо. Она в глаза поносила мужа как композитора; будучи в гостях, вгоняла в ступор хозяйку дома, отказываясь садиться в кресло, потому что оно якобы грязное; и умудрилась обругать практически всех влиятельных представителей европейской музыки. Но муж любил ее, и некоторые из самых пленительных произведений Рихарда Штрауса были навеяны этой умопомрачительной, несносной женщиной.
Франц Штраус был профессиональным музыкантом, игравшим на валторне в Придворном оперном театре Мюнхена; к великой досаде Франца, ему постоянно приходилось играть на премьерах опер Вагнера. Современную музыку Штраус-старший считал кощунством и своего сына Рихарда, родившегося в 1864 году, воспитывал в отвращении ко всему, что хотя бы отдаленно напоминало вагнеровские новшества. Франц преподал сыну уроки классической гармонии, его друзья учили мальчика игре на фортепиано, скрипке и композиции. К восемнадцати годам Рихард уже написал Симфонию ре минор, а придворный оркестр ее исполнил. Постепенно знакомство с более широким спектром музыки не оставило камня на камне от консерватизма, внушенного Францем: с середины 1880-х годов Рихард, к прискорбию отца, сделался приверженцем Вагнера и Листа, восхваляя их за эмоциональную выразительность и порицая традиционализм Брамса.
В 1893 году Рихард Штраус дирижировал новой оперой Энгельберта Хумпердинка «Гензель и Гретель». Партию Гензеля исполняла темпераментная певица Паулина Мария де Ана. На Штрауса она произвела столь сильное впечатление, что он предложил ей главную партию в своей первой опере «Гунтрам», не смутившись легендарной склонностью певицы закатывать громкие скандалы на репетициях. Очевидно, буйство Паулины композитор находил обворожительным, и в сентябре 1894 года они поженились. (Их брак оказался куда более долговечным, чем «Гунтрам», бледное подражание Вагнеру.)
Друзья Штрауса сравнивали Паулину со свирепым ураганом. Она шокировала окружающих визгливыми вспышками гнева и беспардонными заявлениями; она любила повторять, что для нее, как дочери генерала, брак со Штраусом — мезальянс. Сочинения мужа наводили на нее скуку, она откровенно предпочитала второсортных французских композиторов. В первые годы семейной жизни Паулина продолжала выступать на сцене, и в сольных концертах ей аккомпанировал ее знаменитый муж. Когда Штраус, увлекшись, импровизировал затейливые концовки, Паулина вынимала заготовленный для таких случаев большой шифоновый платок и, кокетливо помахав им, бросала на пол, дабы вернуть внимание публики к главному действующему лицу — то есть к ней самой. Ее одержимость чистотой граничила с психозом. Штраус не мог войти в собственный дом, не вытерев ноги о три различных дверных коврика, а гостей обязывали очищать обувь влажной тряпкой. Невзирая на все это, Штраус жену обожал; он говорил, что бодрящее присутствие Паулины держит его в тонусе.
32
У нас начальные такты этого произведения, конечно же, известны прежде всего как музыкальная заставка к передаче «Что? Где? Когда?».