А между тем дом рос, наглядно демонстрируя всему миру благосостояние Курбатова. Станислав Сергеевич не предполагал, что его дачный домик будет таким огромным, но теперь он был даже рад этому. Теперь настал его черёд жить на широкую ногу, без оглядки на чужое мнение и налоговые органы. Вот уволится он с работы, и тогда никто не будет интересоваться его тратами. Кого заинтересует пожилой мужчина, живущий на даче? А уж какова дача и насколько хороша будет в ней молодая хозяйка, это никого не должно волновать.
Думая об этом, Станислав Сергеевич вошёл в дом, продолжая насвистывать весёлую мелодию.
Однако время шло, а Вероники всё не было. Её мобильный телефон не отвечал, и Станислав Сергеевич стал беспокоиться. Нужно было что-то делать, и только сейчас Курбатов понял, что не знает точного адреса Вероники, потому что она ни разу не пригласила его домой. Он не знает, где она работает, если вообще работает. Он не знаком ни с родителями Вероники, ни с одной из её подруг. Он даже не знал, есть ли они у неё. Потому что все их разговоры были о нём, Станиславе Сергеевиче Курбатове, о том, какой он замечательный человек, щедрый мужчина и восхитительный любовник, и как ему не повезло с женой, которая не понимает его тонкую и ранимую душу.
Ядовитые сомнения поползли в голову Курбатова, но обрести чёткие очертания они не успели, потому что в этот миг в дом впорхнула Вероника, как всегда, восхитительная и обворожительная, и Станислав Сергеевич тут же забыл о том, что тревожило его, предвкушая наслаждение, которое могла подарить ему молодая любовница.
– Привет, милый! – произнесла Вероника, прижимаясь всем телом к Станиславу Сергеевичу.
– Тебя долго не было. Я начал беспокоиться.
Станислав Сергеевич собирался выяснить причину долгого отсутствия Вероники, но девушка тут же увела разговор в другую сторону.
– Я такая голодная! У нас есть что-нибудь покушать?
И она поспешила на кухню. Открыв дверцу холодильника, она достала оттуда вазу с фруктами и шампанское.
– Дорогой, мы что-то празднуем?
Вероника посмотрела на Станислава Сергеевича широко распахнутыми глазами, казалось, не решаясь задать вопрос, готовый сорваться с её губ. Её грудь высоко вздымалась, а длинные локоны, разметавшиеся по плечам, сводили с ума, вызывая у Курбатова животное желание немедленно овладеть этой женщиной.
Мысли о том, чтобы устроить Веронике допрос, тотчас улетучились. Станислав Сергеевич подошёл к девушке, крепко обнял её и произнёс:
– Ты выйдешь за меня замуж?
– О! – только и ответила Вероника, словно вопрос застал её врасплох. – Я бы с радостью, но ведь ты женат.
– Уже нет, – с гордостью ответил Курбатов. – Сегодня утром я поговорил с Ириной, и она согласилась дать мне развод.
Глаза Вероники засияли неподдельной радостью.
– Это самая лучшая новость, которую мне только доводилось слышать.
– Так ты согласна выйти за меня замуж, как только я оформлю развод? – повторил вопрос Курбатов.
– О, да! – томно прошептала Вероника и поцеловала Станислава Сергеевича.
– А теперь самое время отметить нашу помолвку, – заключил Курбатов, беря в руки бутылку шампанского. – Пойдём в комнату. Не на кухне же нам праздновать!
Вероника улыбнулась и, взяв в руки вазу с фруктами, последовала за Станиславом Сергеевичем в гостиную.
После первого бокала шампанского Станислав Сергеевич привлёк Веронику к себе и произнёс.
– Детка, у меня для тебя есть ещё сюрприз.
– И где же он? – игриво проговорила Вероника.
– Дожидается тебя в ювелирном магазине. Завтра утром мы поедем с тобой в салон, и ты сама выберешь себе кольцо, которое захочешь. Это и будет моим подарком на нашу помолвку.
– О! Как это мило! – прощебетала Вероника, и Станислав Сергеевич почувствовал себя Гаруном аль-Рашидом из сказок «Тысячи и одной ночи».
Он подумал, что сейчас настал подходящий момент, чтобы продолжить их общение в спальне, но предложить это он не успел.
– Мне нужно выйти на минуточку, – неожиданно произнесла Вероника, освобождаясь от объятий Станислава Сергеевича.
– Конечно, детка, – ответил тот огорченно.
Курбатов решил ещё выпить и потому поднялся с дивана и направился к бару, из которого достал бутылку виски. Наполнив стакан, он неторопливо выпил его, смакуя каждый глоток. Казалось, что жизнь для Станислава Сергеевича стала настолько прекрасной, что желать чего-то большего уже не хотелось.