Эдвард так заботливо относится к Роуз. Дорогой Эдвард, какой же ношей явились они с сестрой для него! Женившись, он взял на себя гораздо больше, нежели заботу о жене. И Роуз, конечно же, должна поскорее найти себе мужа и освободить Эдварда от ответственности за двух женщин, особенно когда ожидается пополнение семейства. Рука Элинор ложится на живот, а глаза перемещаются на Мейбл, которая сидит на корточках под деревом и собирает прутики. Элинор пытается представить сестру под руку с обаятельным молодым человеком, и грудь сдавливает от острого ощущения потери.
Она встряхивает головой. Нельзя и дальше удерживать Роуз подле себя. К тому же сестра имеет полное право на семейное счастье. Элинор представляет, какой была бы ее жизнь без Эдварда, и испытывает легкую дурноту.
Первая встреча с Эдвардом глубоко врезалась ей в память. Воспоминание живо рисует ей то время, и у Элинор перехватывает дыхание, совсем как восемь лет назад, в 1920-м. Широкие плечи под ладно сидящей формой, медали, украшающие грудь. Едва взглянув на них, Элинор увидела Военный крест, присуждаемый за особую храбрость. Вошедший был высокого роста. Элинор тогда работала секретаршей в Военном министерстве. Сидя за пишущей машинкой, она смотрела, как мужчина опустился на стул возле кабинета бригадного генерала, и думала, за какие подвиги его могли наградить этим орденом. Проникающие в душу глаза, задержавшиеся на ней чуть дольше, чем положено капитану, явившемуся для демобилизации. Элинор помнит, какое впечатление он произвел на нее. В груди что-то жарко запульсировало; слова, которые она печатала, расплавились и потекли по странице. У нее по сей день сохранились ощущение ласкового весеннего ветерка, дувшего из открытого окна, и шум уличного движения по Хорс-Гардс-авеню. Его пристальный взгляд буквально давил на нее, когда она, с покрасневшими щеками, безуспешно пыталась сосредоточиться на работе. Краешком глаза Элинор видела, как из нагрудного кармана капитан достал записную книжку и авторучку, затем, наморщив лоб в раздумье, начал писать. «Может, он поэт?» – подумалось ей тогда. Или подготавливается к беседе с генералом.
– «Яблок зеленых купить обещал он», – вдруг затягивает Мейбл, глядя на Элинор. – Мама, я правильно пою эту песню?
– Да, дорогая, – рассеянно бормочет Элинор.
Когда Эдвард скрылся за дверью кабинета бригадного генерала, Элинор обнаружила, что у нее сильно бьется сердце, на коже выступил пот, а дыхание стало хриплым. Через какое-то время он снова выйдет в приемную. Сознавая это, Элинор поправила волосы, разгладила блузку и пощипала себя за щеки для появления румянца. Ей показалось, будто прошел не один час, прежде чем он вышел. Элинор сознавала всю нелепость положения. Ну кто она? Обыкновенная девушка-секретарша. А он военный, мужчина намного старшее ее. Должно быть, ему лет тридцать или даже все тридцать пять. Ей же всего девятнадцать! Вдобавок еще и сирота с сестрой на руках. Такой умный, уверенный в себе, храбрый и обаятельный мужчина, как он, не найдет в ней ничего интересного.
Он вышел, повернулся.
– Удачи вам во всем, – сказал бригадный генерал и так энергично пожал Эдварду руку, что у самого задрожали усы.
«Он из временных джентльменов», – догадалась Элинор. Так называли тех, кого во время войны призывали на офицерскую службу. Теперь он демобилизовался и вернется к своей прежней профессии. «К какой?» – задавалась вопросом Элинор, не в силах отвести взгляд от бравого капитана, который вот-вот покинет приемную. Прежде чем надеть фуражку, он повернулся к ее столу. Его лицо озарила теплая, удивительная улыбка. Проходя мимо, он положил возле машинки сложенную записку. Бригадный генерал, конечно же, ничего не заметил, поскольку явно думал о сотнях других временных джентльменов, которых ему предстояло демобилизовать в ближайшие дни.
Сегодня, в шесть вечера, я буду в кафе «Брю» на углу Уайтхол-плейс. Не могли бы Вы встретиться со мной за чашкой чая? Смею Вас заверить: мое приглашение является чисто профессиональным.
После чтения записки у Элинор снова забилось сердце.
Лязгая ключами, Тед запирает почтовый ящик и пристраивает разбухшую сумку в корзину на велосипедном руле. Он поворачивается к Элинор, прикладывает руку к фуражке, словно хочет проститься, но вдруг бросает взгляд за ее спину и громко вскрикивает. Руки почтальона выпускают руль, велосипед шумно падает на землю, письма вываливаются из сумки. Глаза Теда широко распахнуты, рот открыт от изумления. Он указывает на что-то, происходящее под деревом.