Я засовываю телефон в карман, когда выхожу из аэропорта. Меня поражает жара Аризоны, и я вдыхаю. Я пропустил это. Этим утром в Колорадо шел снег и погода чуть выше нуля. Несколько недель солнца и теплой погоды будет хорошо.
Машина моей мамы припаркована на обочине, а отец стоит сзади рядом с торчащим багажником.
— Я вижу его, — говорит моя мама, достаточно громко ее голос поднимает занятой тротуар. Я поднимаю руку, а затем начинаю махать для них.
Папа встречает меня на полпути и обнимает. — Вот он.
— Привет, папа.
Он отпускает меня и долго смотрит на меня. — Ты выглядишь так, каким я видел тебя три недели назад, парень. Я надеюсь, что ты не перестал тренироваться только потому, что сезон окончен. Это когда ты должен сделать успехи.
Я воздерживаюсь от остроумного ответа. Мама подходит и обнимает меня, держась немного дольше, чем отец. Она отходит назад почти неохотно. — Нам лучше отвезти тебя домой. Все ждут встречи с тобой.
— Кто?
— Твои тети и дяди, дедушка Джон, все.
— Они уже в доме?
— Конечно. — Папин рот вызывает широкую улыбку.
Пятнадцать минут езды до дома моих родителей проходят слишком быстро. Машины выстраиваются в линию, и как только я выхожу из машины, я слышу голоса и смех на заднем дворе.
— Внимание, — кто-то кричит.
Я бросаю сумку вовремя, чтобы успеть поймать мяч, летящий к машине.
— Тачдаун [Прим.: Тачда́ун — один из способов набора очков в американском и канадском футболе]! — Руки дяди Терри подняты над его головой, и он носит ту же широкую улыбку, что и мой отец.
— Привет, дядя Ти.
Он сжимает дистанцию между нами, обнимает меня, поднимает с земли и трясет меня. Дядя Терри 6 футов 5 дюймов [Прим.: 195,58 см] и шириной как дверной проем. Он по-прежнему выглядит как защитник.
— Тебя кормят в Колорадо, парень?
— Да. — Я дышу, когда он опускает меня на землю. — Они определенно кормят меня. Может, ты пропустишь пару ужинов. — Я тыкаю в его живот, который твёрдый и мускулистый, но он всё ещё закипает. Дядя Терри дает мне то же дерьмо, что и мой отец, но по какой-то причине его легче забрать.
Он берет футбольный мяч, который все еще держится за меня, и расширяет его, указывая на меня. — Ты пожалеешь, что у тебя не осталось мяса на костях, когда я опущу тебя на землю.
— Дай ему хотя бы убрать свои вещи. — Мама забирает у него футбол. — Бургеры и стейки готовы?
— Работаю над этим. — Дядя Терри мигает еще одной улыбкой. — Еще около пяти минут.
Мама кивает и раздает приказы, как сержант-инструктор. — Обед, уборка, “потом” футбол.
— Да, дорогая. — Папа целует ее в щеку.
У меня есть несколько минут на себя, пока я беру свои сумки в мою старую спальню. Мой взгляд падает на книжный шкаф, заполненный книгами в мягкой обложке и футбольными трофеями. Я выхватываю потрепанный футбольный мяч со стола и сижу на краю кровати, затем падаю и смотрю на потолок.
Выпуская длинный вздох, я борюсь, чтобы подавить чувства обиды. Моя семья все здесь, чтобы приветствовать меня дома. Они гордятся мной, я знаю это. Но на самом деле я хочу пару недель, когда мне не нужно будет думать о футболе.
После обеда, когда меня засыпают вопросами о сезоне, и когда тренировки начнутся снова, за которыми последует уборка и игра в футбол, все, наконец, уходят. Папа засыпает в кресле, а мама идет в продуктовый магазин. Я беру телефон на улицу. Стелла посылала пару сообщений в течение дня. Они с Холли собирались в семейный домик на выходные, и судя по ее селфи, со снегом на заднем плане, я бы сказал, что они сделали это.
Я: Бррр. Выглядит холодно.
Стелла: Я люблю снег!
Я: Я тоже, но я пропустил солнце и теплую погоду. Каталась на лыжах?
Стелла: Нет. Надеюсь, завтра. Ты пойдешь на Шоу Лоу?
Вместо того, чтобы снова писать смс, я звоню.
— Привет, — отвечает она на втором кольце. Фон шумный, и я едва слышу ее следующие слова. — Одну секунду. Я двигаюсь куда-то тише.
— Если вы где-то гуляете, позвони мне позже.
— Нет, — говорит она, — Мы не гуляем. Мой брат и товарищи по команде думали так же, как мы с Холли.
— Они уже в домике?
— Да.
— Я думал, Феликс присматривает за домом.