Таким образом, по отношению к деятелям ТОЙ применяется не какая-то там формальная законность, на них распространяется «неформальная договоренность», которая, как мы видим; эффективнее любых писаных статей государственных актов.
Выходит, что в нашем случае вместо нормы Конституции действует формула Капниста, который два столетия тому назад писал, что «законы святы, но исполнители — лихие супостаты».
По-видимому, этим супостатам, тесно связанным с ичкерийским тайным обществом, мы обязаны тем, что его деятели обладают даром телепортации, перемещаясь в пространстве, невзирая на всякие препятствия вроде блок-постов, секретов, дозоров, разведгрупп, воинских частей, милицейской охраны, патрулей, спецназа и других серьезных боевых единиц.
Получается как в том старом анекдоте о Джо, который стал неуловимым потому, что его никто и не собирался ловить.
Ичкерийские «джо» уходили из «плотного кольца окружения» после сражений, словно артисты со сцены после окончания спектакля, а их «неуловимость» стала прямо-таки притчей во языцех в журналистских репортажах.
Вот некоторые факты из этой серии, имевшие место только в течение нескольких недель второй чеченской войны.
В феврале 2000 года из окруженного Грозного убыли в неизвестном направлении Масхадов, Хаттаб, Басаев, Гелаев, Удугов, Исмаилов, Алиходжаев и немало подобных им персон меньшего масштаба.
1 марта после трагической гибели роты псковских десантников из Улус-Керта ушли почти все бандглавари.
2 марта, расстреляв из засады подмосковный ОМОН в окрестностях станицы Первомайской в Старопромысловском районе Грозного, безнаказанно покинуло поле боя крупное бандформирование во главе с неустановленными командирами.
10 марта из наглухо окруженного Комсомольска ушел Гелаев, который вернулся с подкреплением, а затем снова покинул село.
11 марта из заблокированного Сельментаузена сопровождаемые многочисленной охраной со своими штабами эвакуировались Масхадов, Басаев, Хаттаб, которые позже во главе отрядов появлялись в разных районах Чечни.
Эти факты получили широкую огласку в российских и иностранных средствах массовой информации. А сколько их набралось за весь чеченский кризис, в том числе и неполучивших широкой огласки? Считать — не пересчитать.
Война, развязанная разными супостатами, пройдясь по всей Чечне смертоносными волнами, перед своим завершением особо конвульсировала именно на том участке, который исторически назывался Ичкерией, подавая тем самым некий мистический знак апологетам смуты о возвращении всего и вся на круги своя.
Концентрированная деятельность людских масс, и особенно военные действия, не лишены признаков, свойственных таинственным мистериям, и имеют некие черты предопределенности, отражающиеся на судьбах индивидуумов, балансирующих на грани жизни и смерти. Через завесу этой таинственности порою проглядываются низменные человеческие интересы конкретных лиц, занимающих высокое положение, позволяющее им оперировать «живым материалом» в угоду собственным амбициям.
Военные действия, всегда сопровождаемые людской трагедией и уравнивающие на весах судьбы огромный мир отдельного человека и кусочек свинца, являются для таких персон лишь средством достижения своих целей. Эти властолюбцы, возомнившие себя вождями и оракулами, способны перстом падишаха отправить на гибель тысячи людей и предать огню целые города. В этом преуспели Дудаев и Ельцин, стоявшие у истоков тайного общества «Ичкерия». Первый из них изображал из себя фигуру, равную «царю Борису», и только в нем видел достойного партнера, а второй считал недостойным для себя снизойти до уровня «взбунтовавшегося князька». Эти чрезмерные амбиции, приобретшие патологические формы, наряду с другими факторами легли в основу чеченского кризиса, продуктом которого стала ичкерийская система, настоенная на дрожжах исторических и этнопсихологических факторов, присутствующих в регионе.
Конечно, данными обстоятельствами не исчерпывается вся канва предпосылок, породивших ичкерийский социальный феномен, но они послужили удобрением «для почвы, засеянной зубами дракона», оказавшимися семенами для взращивания чудищ, с которыми вот уже несколько лет бьется армия огромного государства.
Россия в Чечне столкнулась не просто с сепаратистами и бандформированиями, а с особенной ичкерийской системой, организованной «по проектам» тайных обществ, жизнеспособность которых мы постарались продемонстрировать на исторических примерах.